Он вдруг выронил свечу и стал падать на спину. Брант подхватил его и осторожно уложил на пол.

— Я, вроде бы, умираю, — сказал Редо.

— Вам нужен лекарь, — сказал Брант намеренно твердым, суровым голосом.

— Не думаю, что он мне поможет. Идите, Брант, идите. Я… это…

Он потерял сознание.

Брант прокусил себе губу до крови. Он ничего не сказал Редо, ничем не поделился — просто передал ему Шилу с рук на руки. И вот Редо умирает, а Шилы нет. Их кто-то видел, как они входят в Храм, или неуемная Шила имела глупость показаться здесь на людях. Дура! Стерва! А он, Брант — подставил человека. И человек этот сразу согласился и не задавал вопросов. Но что же делать?

Он разорвал на груди священника рубашку. Да, ничего не скажешь. И сказал бы, да нечего. Лекарь? Лекарь. Да, нужен лекарь.

В главном зале уже никого не было. Очевидно, люди сочли, что провели здесь достаточно времени, и отправились по неотложным делам.

За все время в Астафии Брант ни разу не встретил ни одного лекаря и не знал, где их искать. Неожиданно он вспомнил, что проститутки часто обращаются к лекарям в силу разных недомоганий, имеющихся у них как следствие образа жизни. До Улицы Святого Жигмонда было три квартала.

Город не то чтобы паниковал, но находился в состоянии сосредоточенного возбуждения. Все куда-то бежали и что-то или кого-то искали, и, очевидно, не находили. По улицам катились повозки, нагруженные скарбом.

Улица Святого Жигмонда была вся в движении, но проституток нигде не было видно. Брант пробежал квартал, и в следующем квартале ему попалась одна, стоящая безучастно у стены, явно артанского происхождения.

— Мне нужен лекарь, — сказал ей Брант. — Человек умирает. Вот тебе десять золотых, скажи, где найти лекаря.

— Лекарь уехал, — сказала она. — Пойдем, я тебя успокою, а то ты очень кричишь.

— Некогда мне, — сказал Брант. — Некогда! Лекарь! Эй, люди! Мне нужен лекарь! Кто-нибудь знает, где здесь живет лекарь?

На него никто не обращал внимания.

— Успокойся, — сказала проститутка. — Скоро нас всех убьют. Придут кронинцы и славы, и всех перережут. Напоследок хотелось бы сделать доброе дело. Пойдем.

Брант дико посмотрел на нее. Какая-то она была вся совершенно спокойная, особенно на фоне остальных жителей и его самого — грустная и уверенная. И очень некрасивая.

Неожиданная мысль пришла ему в голову.

— Ты веришь в Создателя? — спросил он.

— По разному, — сказала она. — День на день не приходится. Вообще-то я верю в… мне положено верить…