– Да уж буду. – Вздохнул дед. – Должен быть.

– Теперь куда?

Безрод посмотрел на тулука. Тот порывался спрыгнуть с телеги и пойти пешком, да Сивый не дал. Голова может закружиться. Тулук прошептал:

– Давай прямо. Там покажу. Телега тронулась. Лошадь осторожно перебирала ногами, будто чуяла, что больного везет. Тулук застонал. Удар был сильный, а тулук совсем не закрылся. Просто не поднял рук и встретил кулак открытым лицом. Как будто почувствовал в Безроде того, кто может лишить памяти одним ударом.

Лошадь подошла к постоялому двору «Красное яблоко», и тулук велел остановить. Сивый еле заметно усмехнулся. Лучше не придумаешь! Спустил битого воя наземь, перебросил его руку через свою шею и повел в избу. Утро вечера мудренее.

На пороге тулук застонал. Вяло перебирая ногами, поднялся по ступенькам, мотнул головой и зашептал:

– Ну вот…

Сивый толкнул дверь, и они вошли. Трапезная оказалась полна, но в одно мгновение повисла мертвая тишина. Воевода тулуков изменился в лице и что-то зашептал. Несколько десятков двукосмых мореходов, как раз дружина боевой ладьи, перестали жевать и уставились на вошедших. – Агюр! – громогласно рявкнул кто-то, и трапезная мгновенно пришла в движение.

С шумом роняя скамьи на пол, тулуки выскочили из-за стола, и сразу несколько воев, подхватили Агюра на руки.

Безрода обступили новые соседи.

– Что стряслось?

– Кто?

– Где ты его нашел?

– Что все это значит?

Сивый исподлобья оглядывал воев и мрачнел. Врать не хотелось, а что поймешь из короткого: «Я бил. Так было нужно». Разве объяснить в двух словах? Безрод подобрался, выглянул из-под бровей.

– Я бил.

И усмехнулся. Ту густую зловещую тишину, что повисла в трапезной, можно было ножом резать, да на торге продавать. Заскрипело. Тулуки стиснули рукояти ножей и заскрежетали зубами. – Один на один? – тяжело процедил двукосмый воевода.

– Да.

– Пойдем, – коротко бросил предводитель, и с десяток тулуков вышли из избы следом за ним и Безродом…