– Так показывай!

– А гляди! – тень вышла на середину загона, и неровный свет явил миру зверя в человечьем облике.

Глубоко запавшие глаза цвета линялого неба глядели зло и недоверчиво, морщинистое лицо, продубленное холодными морскими ветрами, кривилось в усмешке, тяжелая нижняя челюсть, укутанная грязно-серой бородой, лениво перемалывала пряный полуденный лук. Будто старый, рваный в драках медведь встал на задние лапы, научился растягивать губы, говорить слова и смеяться.

Безрод прошелся вдоль строя рабынь. Несчастные жались к стенам, ровно те могли прикрыть собою от цепкого взгляда страшного человека с безобразным лицом, скрыть, обезопасить.

– Эта из Уккаба, – мрачно гремел Крайр, показывая пальцем на кроткую, как олениха, большеглазую девку. – Эта из Гистайны, эта из Седд… Седд… тьфу, черный бог, язык сломаешь! Откуда ты? – рявкнул Крайр на невысокую кареглазку, затравленно глядящую кругом, совсем еще девчонку, на чьем веснушчатом лице расплылся лиловый синяк.

– Из Седдюрягстны. – Прошипела девчонка, метнув на Крайра взгляд, полный лютой злобы.

– Огонь, а не девка! – «медведь» щелкнул толстыми пальцами и довольный ощерился. – Бери! Не прогадаешь!

– Нет, – задумчиво бросил Сивый, качая головой и оглядывая девчонку с ног до головы. – Прогадаю.

Веснушчатая съежилась, когда по ее лицу прошлись два холодных синих ока, и огонь, до того полыхавший в карих глазах полновесным пламенем, усох до двух тлеющих искр.

– Неужели сам торг ведешь? – Безрод повернулся к хозяину. Крайр недобро прищурился. – Все сам, – и в поход, и на торг?

– А ты купеческую личину на меня не надевай! – громогласно рявкнул Крайр. Светочи как будто на самом деле робко моргнули, а рабыни затрепетали, ровно листья на ветру. – Я не купчина, ходящий в походы, я – вой, ведущий торг сам! Уразумел, боян?

Безрод, ухмыляясь, кивнул.

– За каждую кровью заплачено! Моей и моих парней! – бушевал Крайр, потрясая пальцем перед рабынями, а те вжимались в стену, как могли.

Безрод, слушая «медведя» вполуха, бродил вдоль строя рабынь и на каждой подолгу задерживал взгляд.

– Выбрал? – буркнул хозяин.

– Нет.

Теперь и сам был готов смеяться. Вот тебе и Торжище Великое! Безрод повернулся было уходить, уже дверь отворил, – и ровно почуял что-то. Обернулся. Крайр досадливо чесал пятерней загривок, заросший седой шерстью. Подручные зло пыхтели где-то в глубине загона, и там, куда не доставал свет, угадывалась непонятного толка возня. Кто-то стонал, слышались глухие удары и отборная брань. Безрод медленно опустил ногу, повернулся и покосился в темный угол загона. Прищурился и бросил на хозяина вопросительный взгляд.