Она лежала с разбитым лицом, меж раскинутых ног стоял на коленях здоровяк во власяной кольчуге, возился с ремнем… вжал ее в окровавленную землю, рванул одежду… Еще человек восемь стояли рядом…

Алек провалился в звенящую тишину, мир заволокла кровавая дымка, кожаный плетеный ремень, который так хорошо сдерживал чудовище, лопнул под неистовым напором, и зверь прыгнул через дорогу и ударил одновременно мечом в левой руке, ножом в правой, ногой и мыслью. Трое умерли прежде, чем упали, а здоровяк покатился по земле, истошно заорал…

Крики насильника заглушил страшный волчий вой, Алек даже не понял, что это воет он, испуская древний боевой клич Фременов. Он увел меч противника в сторону-вниз, четко и неторопливо, словно на игровой поляне, объясняя друзьям прием. Юноша не старше его самого наскочил животом на рукоять собственного меча, задохнулся, выпучив глаза.

не буду добивать пусть мучается пусть умирает долго

Криста, которая, казалось, была в шоке или без сознания, вдруг с невообразимой ловкостью подбросила себя и крутанулась на лопатках, сшибла с ног двоих и вскочила, Алек наступил одному на горло, с наслаждением ощущая, как хрящи сминаются под каблуком, второго мимоходом секанул набежавший Дим. Здоровяк все орал благим матом, закрыв лицо руками, по пальцам текла кровь. Попытался встать.

– Еретичка, су… – налитые кровью глаза страшно выпучились, когда Криста всадила ему в бок его собственный нож, – ха… кха… кхааа…

Криста повернула нож, лезвие звонко переломилось, меж колец кольчуги хлынула кровь. Девушка подхватила чей-то меч, и в этот момент они оказались втроем против дюжины.

Яррк вел Алека. Мир проходил через него мощным потоком, показывая уязвимые точки, подсказывая направления ударов, – и Алек использовал Живу, силу жизни, для смерти. Он бил мечом, ножом, локтями, ногами, короткими сильными мыслями, вышибающими оружие, обжигающими лица, ломающими кости. Иззубренное лезвие чужой секиры, направляемой уже мертвой рукой, рассекло ему лоб, клок сорванной кожи свесился на глаза, но Алеку не нужно было зрение. Он шел за своим мечом, забыл о защите, не обращал внимания, когда случайные удары цепляли его, когда Дим или Криста перехватывали и отбивали назначенную ему стальную смерть.

Алек не сражался с врагами – он их просто убивал, полностью отдавшись на волю своего страшного Дара.

Кровь хлестала из его ран, кровь струилась из носа и рта и из уголков глаз.

Свет пылал вокруг него и превращался в нечто себе противоположное, во Тьму, и скоро Тьма затопила весь мир…