— Сворачивай налево, — тихо посоветовала Эмзил. — Так мы сможем объехать толпу. Я хочу как можно скорее добраться до дома.

Она направляла меня, и мы быстро ехали по боковым улочкам форта. Я не бывал в тех кварталах, где жили офицеры, — у меня не было никаких причин. Здания здесь строились на совесть в первые дни существования форта. Большую часть, похоже, покрыли свежим слоем краски, но он не мог скрыть годы предшествовавшего небрежения. Деревянные ступеньки осели, ставни покосились, многие сады давно не приводили в порядок. Дома младших офицеров выглядели и того хуже.

— Стой! — скомандовала Эмзил, и я остановил Утеса на углу улицы. — Я сойду здесь, — сказала она, — чтобы госпожа Эпини не видела, кто меня подвез.

Не успел я слезть на землю, чтобы помочь Эмзил, как она ловко соскочила с повозки. Ее юбки слегка взметнулись, и на мгновение я увидел обтянутые чулками лодыжки.

— Не выпускай детей из дома, — напомнил я, вновь взявшись за поводья.

— Обязательно, — пообещала Эмзил и жестом попросила меня задержаться. — А что собираешься делать ты?

Я чуть не рассмеялся.

— Я возвращаюсь на кладбище. Мне придется выкопать много могил. Вполне можно начать и сегодня.

Мои слова удивили Эмзил.

— Ты и в самом деле веришь, что танец Пыли в ближайшие дни принесет чуму. — Она нахмурилась. — Ты не собираешься предупредить полковника Гарена?

— Я был у него этим утром и все ему рассказал, но он мне не поверил. И сомневаюсь, что поверит теперь. Он лишь будет рассержен тем, что я нарушил его прямой приказ и вернулся в город. Предполагается, что я должен прятаться на кладбище, чтобы не попадаться на глаза инспекции. Ты же знаешь, я позор полка.

Она, прищурившись, посмотрела на меня.

— Тебя все еще заботят подобные вещи?

— Конечно заботят. — Я тряхнул поводьями. — Я же сын-солдат.

ГЛАВА 27 ЗАСАДА

ГЛАВА 27

ЗАСАДА

Я направил Утеса обратно той же дорогой. Мой разум бурлил, а кровь кипела от не находящего выхода гнева и сдерживаемой магии. Мои народы были готовы перебить друг друга. В тот миг, когда я осознал эту мысль, я понял, как сильно изменила меня магия. Не так давно я принадлежал лишь к одному народу. В то время я разделял убежденность полковника Гарена, что тракт и торговля принесут спекам пользу, и не смог бы поверить, что деревья могут быть чем-то большим, чем деревьями. Однако украденная часть моей души, превращенная в спека, теперь вернулась и стала мной не в меньшей степени, чем сын-солдат. С каждым днем ее воспоминания становились все четче. Уничтожение этих деревьев равносильно сожжению всех гернийских библиотек. Спеки не погибнут без них, но лишатся своих корней.