— А это от вас и не требуется. — Генеральный селекционер СС был позабавлен его беспомощным возражением. — Ваша задача — регулярно исполнять биологическую роль, отведённую вам природой, не больше. Много времени это не займёт. Вы вот проводите отпуска у родных. Ну, будете проводить у жены. Женщина с правильным, национал-социалистическим мировоззрением сумеет понять важность вашей работы и не будет вас отвлекать. Я лично подберу вам несколько расово безупречных и идеологически образованных кандидаток с идеальным здоровьем, и вы выберете ту, что придётся вам по вкусу.

— Исполнять биологическую роль по отношению к женщине, которая будет мне совершенно безразлична? — мрачно произнёс Штернберг. — Честно говоря, задача не из лёгких.

— Я же говорю: выберете ту, которая вам понравится. Жениться нужно по любви, — легко пояснил Гиммлер. — В общем, поразмыслите над этим. Надеюсь, с вашей стороны тоже поступят какие-нибудь достойные предложения.

И вот тут Штернберг ощутил такое глубокое, перехватывающее дыхание гадливое отвращение, какое было знакомо ему лишь по Равенсбрюку да ночным кошмарам с участием незабвенного оберштурмфюрера Ланге. Гидра государства давно впилась отравленными зубами в его разум и душу; теперь ей потребовалось и его тело. Он почти на уровне осязания представлял, как к нему со всех сторон тянутся десятки липких женских рук, порывающихся стащить с него одежду и вытрясти из него тот уникальный коктейль, что необходим для создания победоносных поколений, стройными рядами шагающих в ослепительное германское будущее. Чудовищная имперская вагина в его воображении принимала обличье образцовой национал-социалистической невесты, воспитанной в святом убеждении, что брак — не самоцель, а средство к преумножению народа, Это крупная, крепкая, широкобокая юная валькирия, обладательница имперского спортивного значка, чемпионка по метанию копья или диска, отличница курсов будущих хозяек и матерей, У неё аккуратная, по-военному экономная стрижка (или одобренные партией косы из белобрысых волос), честные светлые глаза в незатейливых бесцветных ресничках (косметикой не пользуется), правильно слепленное лицо, обильная грудь, сильные руки, мускулистые бёдра и тяжёлое гузно. Она носит туфли на низком каблуке и добродетельно пренебрегает украшениями. По государственным праздникам она ставит пышные букеты цветов к портрету фюрера. Она хочет иметь как можно больше детей. Предел её фантазии — торжественное вручение ей ордена «Крест матери» первой степени. Она знает своё место. Любопытство ей не свойственно, как свинье полёт. Зато ей свойственно чёткое исполнение своих биологических функций. И вот в такой величественный сосуд в результате механической деятельности (едва ли, однако, возможной на такой резиновой кукле) он должен обронить семя, чтобы в должный срок на свет появилось новое существо, наделённое душой, наделённое разумом. Допустим, это будет мальчик — маленький очкастый мальчик Штернберг. Совершенно не нужный отцу, непроницаемо непонятный для матери. Или девочка — такая, как Эммочка. Пустое место для мерзавца-отца, полнейшая загадка для матери. Ходячая помеха. Несчастное существо, нисколько не виноватое в том, что его породили, ничуть не заинтересованное в процветании нации, долге перед народом и прочих колоссах; заинтересованное лишь в одном — чтобы его любили, ценили и понимали. Быть виновным в производстве абсолютного подобия себя — никогда. Ни за что.