Тот, кого называют Хозяином, не должен стать исключением. Не надо разочаровывать своих верных слуг.

Наверное, это глупо: не предупреждать охрану о столь рискованном шаге. Но вооруженное прикрытие лишит экскурсию очарования. Ломиться через дверь тоже не стоит. Нет, появиться надо, как настоящее божество – внезапно, ниоткуда. Здорово, что в проекте сразу был предусмотрен этот «технологический» проход. Это в его стиле: всегда предусматривать заранее, иметь что-то про запас, хоть самый завалящий козырь. Старое ковбойское правило: умеешь считать до десяти – остановись на восьми.

…Он чуть оттолкнулся от деревянной стены. И вышел на свет. Медленно обвел взглядом новый для себя пейзаж.

Удивительно. Он словно попал в легендарный сказочный мир, какое-то другое измерение, чужое, недоступное, мрачное. Вроде бы и знаком здесь каждый уголок – камеры почти не оставляют «мертвых зон».

Но изнутри все иначе. Трудно представить себе эту гнетущую атмосферу, затхлость, вонь… Видимость здесь хуже, чем на экранах: наверное, электроника лучше справляется с туманом сигаретного дыма и слабой освещенностью, чем человеческий глаз. Что-то доисторическое есть в этом воздухе: вот-вот вынырнет из тумана зубастая тварь и с визгом вцепится в лицо…

Сначала кажется, что мир этот необитаем, мертв. Да и вправду – как могут жить в этом ужасе люди? С другой стороны, человек – все же, самая живучая тварь на планете. Надо очень постараться, чтобы выжить ее окончательно. Всегда найдется популяция, способная вытеснить даже тараканов, сожрать вокруг себя все живое, убить природу – и разочарованно перебраться на новое место.

Глаза начали привыкать к барачному сумраку. Из тумана проступили очертания двухуровневых нар, медленно плывущие человеческие силуэты. Они казались черными, только при приближении проступали бледные серые полосы лагерных роб. Слышались голоса

Павел тихо двигался по проходу между убогими деревянными конструкциями. Некоторые нары усовершенствованы какими-то занавесками из грязных простыней, деревянными костылями, грубой резьбой на брусьях. В нескольких местах на полу, на мятых жестянках горят маленькие костры, добавляя порцию дыма в гамму отвратительных запахов. Многие нары сдвинуты в сторону, проходы потеряли прямоугольную форму, и все вместе создает странное ощущение какого-то сумасшедшего города, жизнь которого идет по законам, покрытым зловещей тайной.

Трудно узнать кого-то из той, прежней массовки. Даже те, кто волею Хозяина, попал сюда недавно, успели потерять облик, что отличал от прочих их в том, внешнем мире.