В пустом темном зале пахло смертью. И Павел, и Рустам, и охранники знали, что здесь происходит ночами. Правда, лишь Павел понимал смысл происходящего.

Тела находили – и тут же сжигали. Так что топка пришлась кстати. Хоть и строилась как декорация. Хм… А может, он обманывает себя? Никаких декораций – все с самого начала создавалось для боли, для мучений? Не нужно никакой правды – только наслаждение чужими страданиями?

А может… Может, он сам стал исполнителем непостижимой миссии – вроде Переходящего дорогу?! Продолжением этой жуткой функции?

Павел метнул взгляд на кирпичную стену. В ней до сих пор торчали массивные железные дубеля. Нет, до такого скотства опускаться не следует.

Переходящего бросили на цементный пол. Он беспомощно копошился в углу – подняться мешал плащ. Странно. Его никто не держит: он ведь может исчезнуть – просочиться сквозь стену, отвести взгляд…

Не может? Или не хочет?

Павел присел на корточки рядом с Переходящим, пытаясь увидеть его глаза. Не получалось: тот уставился в пол, ощупывая лицо. Будто не мог поверить в собственное существование.

– Говори, говори, сволочь, – сказал Павел с угрозой. – Ты опять играешь со мной? Ведь играешь?

Переходящий дорогу растерянно посмотрел на Павла. Глаза его осветились пониманием.

– Ах, вот оно что… – произнес он.

И рассмеялся своим отвратительным смехом. Похоже, он не играл – что-то и впрямь здорово рассмешило его.

– Хватит… – устало сказал Павел. – Перестань паясничать. Не то тебе сломают руку. Или ногу. Мои ребята умеют направлять беседу в серьезное русло.

Рустам рефлекторно подался вперед. Замер, остановленный жестом.

– Ох, не могу… Ведь это действительно смешно, – сказал Переходящий давясь от смеха.

– Поделись, – предложил Павел.

– Ну, как тебе сказать. Эта маленькая неприятность… То, что вы схватили меня. Я даже растерялся.

Переходящий снова расхохотался. Павел дал ему отсмеяться.

– В общем, все оттого, что ты… Перешел мне дорогу.

Улыбка на лице Переходящего замерла. Холодный взгляд впился в Павла.