— Мои друзья собираются освободить их, — сказал Люк.

— Кого освободить? — спросила Венди. — Этих… — Она не знала, что сказать дальше. Но это не имело значения, поскольку Люк, кажется, не услышал её.

— Я не вижу их, но я знаю. Не понимаю, как, но тем не менее. Думаю, это Эйвестер. В смысле, Эйвери. А с ним Калиша. И Ники. Джордж. Боже, они так сильны! Так сильны вместе!

Люк выпрямился и снова пошёл вперёд. Когда он остановился возле тротуара, загорелись шесть уличных фонарей Мэйн-Стрит. Он удивлённо посмотрел на Тима и Венди.

— Это сделал я?

— Нет, дорогуша, — ответила Венди, слегка усмехнувшись. — Это они по расписанию. А теперь давайте вернёмся внутрь. Выпьешь одну из баночек колы шерифа Джона.

Она коснулась его плеча. Люк отстранился.

— Подождите.

Пустынную улицу пересекала держащаяся за руки пара. У мужчины были короткие светлые волосы. Женщина была одета в цветочное платье.

26

Энергия, вырабатываемая детьми, ослабла, когда Ники отпустил руки Калиши и Джорджа, но ослабла ненамного. Потому что остальные уже толпились позади двери Палаты А, и производили большую её часть.

«Это как качели, — подумал Ник. — По мере утраты способности мыслить, ТП и ТК — усиливаются. А те, кто за этой дверью, почти лишились рассудка».

«Точно, — сказал Эйвери, — Так это и работает. Они — аккумуляторы».

Голова Ники была совершенно ясной — никакой боли. Глядя на остальных, он догадался, что они чувствовали то же самое. Вернётся боль или нет, сказать было трудно. Но пока что, он был этому рад.

Никаких больше бенгальских огней — это пройденный этап. Теперь они управляли гулом.

Ники склонился над санитарами, которые вырубили себя электродубинками, и начал обшаривать их карманы. Он нашёл, что искал, и протянул Калише, которая передала это Эйвери.