Хекл продолжал говорить, но Стакхаус услышал всё, что ему было нужно.

— Послушайте меня, Эверетт. Соберите все оранжевые карты, какие сможете найти, и сожгите их, ясно? Сожгите их.

— Как… как я могу это сдел…

— У вас долбаная печь на уровне «Д»! — проревел Стакхаус. — Используйте эту блядскую хреновину для чего-то помимо детей!

Он повесил трубку и позвонил по стационарному телефону Феллоузу в комнату связи. Энди спросил, из-за чего сработала тревога. Он казался испуганным.

— У нас проблема в Задней Половине, но я уже работаю над ней. Переведи изображение с камер на мой компьютер. И не задавай вопросов, просто сделай это.

Он включил свой компьютер — разве эта штука загружалась так долго? — и нажал на «КАМЕРЫ СЛЕЖЕНИЯ». Он увидел столовую Передней Половины, почти пустую… несколько детей на игровой площадке…

— Энди! — крикнул он. — Не Переднюю Половину, а Заднюю! Мать твою…

Картинка переключилась, и сквозь пелену от пыли он увидел Хекла, засевшего в своём офисе, когда вошла Джекл, по-видимому, после прерванного сеанса медитации. Она оглядывалась через плечо.

— Так, уже лучше. Дальше я сам.

Он переключил картинку и увидел подсобку санитаров. Несколько из них спрятались там, сидя за закрытой и, вероятно, запертой дверью. Без всякой помощи.

Щёлк, и появился синий ковёр главного коридора, где были трое павших санитаров. Нет, четверо. Джейк Холанд сидел на полу у входа в кинозал, прижимая руку к груди; его форма пропиталась кровью.

Щёлк, и появилась пустая столовая.

Щёлк, и появилась гостиная. Корин Роусон стояла на коленях рядом с Филом Чаффицем и что-то говорила в рацию. Фил тоже выглядел мёртвым.