— Правда? Так ты совершенно ничего не чувствуешь?

Она чувствовала сиденье под ягодицами, мокрую, прилипающую к коже одежду, влажный, холодный воздух, она чувствовала ужас перед неизвестным, словно заглядывала в тёмные бездонные глубины пропасти, балансируя на краю обрыва, но не чувствовала того, о чём он говорил, чем бы это ни было, ибо это что-то вызывало у него улыбку.

В ней же сухим оставался только голос, и, с трудом произнеся следующие четыре слова, она опасалась, что вместе с ними с губ сорвётся клуб пыли:

— Чувствую что? Объясни мне.

Совсем юный, ещё не познавший жизненных тревог, он даже не смог наморщить лоб. Долго смотрел на дождь, потом сказал:

— Слушай, у меня нет нужных слов.

И хотя своим словарным запасом Барти мог дать сто очков вперёд любому трёхлетнему ребёнку, а читал и писал он на уровне ученика одиннадцатого класса, Агнес поняла, почему ему не хватает слов. Даже она, владеющая языком куда лучше сына, онемела, увидев, на что он способен.

— Сладенький, ты никогда не делал этого раньше? Он покачал головой.

— Не знал, что могу.

Горячий воздух, вырывавшийся из воздуховодов на приборном щитке, не согревал промёрзшую до костей Агнес. Отбросив со лба прядь мокрых волос, она заметила, как дрожат её руки… — Что с тобой? — спросил Барти.

— Я немного… немного испугана, Барти.

Брови взметнулись вверх, удивление прозвучало и в его голосе:

— Почему?

Потому что ты можешь ходить под дождём и оставаться при этом сухим. Потому что ты можешь ходить в КАКОМ-ТО ДРУГОМ МЕСТЕ, и только богу известно, где находится это место и не сможешь ли ты каким-то образом ТАМ ЗАСТРЯТЬ, застрять и НИКОГДА НЕ ВЕРНУТЬСЯ. А если тебе это под силу, значит, ты можешь и многое другое, совершенно невозможное, но даже с твоим умом ты не можешь знать, сколь это опасно, никто не может этого знать. И есть люди, которые заинтересуются тобой, если узнают, на что ты способен, учёные, которые захотят тебя изучать, и, того хуже, ОПАСНЫЕ ЛЮДИ, которые скажут, что национальная безопасность стоит выше прав матери на ребёнка, ЛЮДИ, КОТОРЫЕ МОГУТ ВЫКРАСТЬ ТЕБЯ И НЕ ПОЗВОЛИТЬ МНЕ ВИДЕТЬСЯ С ТОБОЙ. Для меня это будет смертью, потому что мне хотелось, чтобы у тебя была нормальная счастливая жизнь, хорошая жизнь, и я хочу защищать тебя и наблюдать, как ты растёшь и из мальчика превращаешься в достойного мужчину, каким, я знаю, ты обязательно станешь. ПОТОМУ ЧТО Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ, А ТЫ ТАКОЙ МАЛЕНЬКИЙ И НЕ ПОНИМАЕШЬ, КАК ВНЕЗАПНО ВСЁ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬСЯ К ХУДШЕМУ.