— Ни один член общества никогда не разбалтывает чужие секреты, — заверила его Агнес.

— Я боюсь.

За свои тридцать три года Агнес часто доводилось собирать волю в кулак, но никогда раньше ей не приходилось прилагать столько усилий, чтобы остаться опорой для Барти и не дать слабину.

— Не бойся, сладенький. Я с тобой, — она взяла его крошечную ручку в свои. — Я буду тебя ждать. И всегда буду рядом.

— Ты не боишься?

Любому трёхлетке она, наверное, солгала бы. Но её чудесный ребёнок, её вундеркинд, сразу бы это понял.

— Боюсь, — призналась Агнес. — Но доктор Чен — прекрасный хирург, и больница эта очень хорошая.

— Долго продлится операция?

— Нет.

— Я что-нибудь почувствую?

— Ты будешь спать, сладенький.

— Бог наблюдает?

— Да. Как всегда.

— Кажется, он не наблюдает.

— Он здесь, так же, как я, Барти. Он очень занят, на нём целая Вселенная, за столькими людьми надо приглядывать, и не только здесь, но и на других планетах, вроде тех, о которых ты читал.

— Я не думаю о других планетах.

— Ну, слишком тяжёлая ноша лежит на его плечах, ты понимаешь, он постоянно занят, но он всегда наблюдает за каждым из нас, пусть и уголком глаза. С тобой всё будет в порядке. Я знаю.

Санитар, весь в белом, вкатил в палату каталку. Одно колесо дребезжало. За санитаром вошла медсестра.

— Эскимо, — прошептал Барти.

— Эскимо, — откликнулась Агнес.