— Заботишься о своей старой мамочке, а?

— Ты печёшь очень вкусные пироги.

Она рассмеялась, вдруг забыв про свои горести.

— Приятно слышать, что я хоть на что-то гожусь. И какой пирог мне сегодня испечь?

— Со взбитым ореховым маслом. С кокосовым кремом. И с шоколадным кремом.

— Три пирога? Ты превратишься в маленького толстого поросёнка.

— Я поделюсь, — заверил её Барти.

Так начался первый день последнего уик-энда их прежней жизни.

* * *

Мария пришла в субботу, сидела на кухне, расшивая воротник и рукава блузки, пока Агнес пекла пироги.

Барти за кухонным столом читал «Между планетами». Время от времени Агнес замечала, что он смотрит, как работает она, или изучает лицо и ловкие руки Марии.

На закате мальчик постоял во дворе, глядя сквозь ветви гигантского дуба, как темнеет оранжевое небо, становясь коралловым, красным, пурпурным, синим.

На заре он и Агнес прогулялись к океану, наблюдали, как пенистые волны накатывали на песок, вызолоченный утренним солнцем, смотрели на парящих в небе чаек, разбрасывали крошки, заманивавшие птиц на землю.

В воскресенье к обеду пришли Эдом и Джейкоб. После десерта, когда Барти поднялся в свою комнату, чтобы почитать «Астронавта Джонса», за эту книгу он принялся во второй половине дня, Агнес сказала братьям правду.

Их попытки выразить свою печаль глубоко тронули Агнес. Не столько из-за их переживаний, как потому, что они просто лишились способности связно выражать свои мысли. И душевная боль разъедала их изнутри. Интроверты, они не обладали способностью снять тяжесть с собственной души или утешить другого человека. Хуже того, поскольку смерть, во всех её проявлениях, превратилась для них в навязчивую идею, они нисколько не удивились тому, что у Барти обнаружен рак, известие это не шокировало их, они разве что смирились с неизбежным. Они бормотали что-то бессвязное, махали руками, по их щекам текли слезы, в общем, Агнес пришлось их утешать.

Они хотели подняться в комнату к Барти, но в этом она им отказала, потому что помочь мальчику они не могли, только бы расстроили.

— Он хочет дочитать «Астронавта Джонса», и не надо ему мешать. Мы выезжаем в Ньюпорт-Бич в семь утра, тогда вы с ним и повидаетесь.

В начале десятого, через час после ухода Эдома и Джейкоба, Барти спустился вниз с книгой в руке.