Глядя ему в глаза, Целестина тоже многое разглядела.
— И вы не такой, как все, во многих аспектах. Но, как и у Ангел, в вас есть что-то особенное, никому не ведомое… так?
— Есть, — признал Том. — Это необычный дар. Разумеется, в нём нет ничего грандиозного. Устои мира мне не потрясти. Мои органы чувств могут воспринимать то, что недоступно обычному человеку. У Ангел, похоже, другой дар, но он связан с моим. За пятьдесят лет она — единственный встреченный мною человек, обладающий сверхъестественными способностями. Я все ещё не пришёл в себя от осознания того, что судьба таки свела нас. Но, пожалуйста, давай перенесём этот разговор в Брайт-Бич. Завтра вы уедете с Полом, хорошо? Я останусь, чтобы приглядеть за Уолли. Как только он сможет выдержать дорогу, сразу привезу его в Брайт-Бич. Я знаю, ты хочешь, чтобы и он услышал мой рассказ. Договорились?
Разрываясь между любопытством и эмоциональной опустошённостью, Целестина долго вглядывалась ему в глаза, прежде чем ответить: «Договорились».
Том смотрел на океан городских огней, на рифы-здания, на рыб-автомобили, снующих по тёмным ущельям-улицам.
— Я собираюсь рассказать вам кое-что о твоём отце. Тебя это утешит, но я попрошу больше ни о чём меня не спрашивать. Сейчас я готов сказать только то, что скажу. А все остальное мы тоже обсудим в Брайт-Бич.
Целестина промолчала.
И Том, естественно, истолковал её молчание как согласие.
— Твой отец ушёл отсюда, ушёл навсегда, но он живёт в других мирах. И моё утверждение основано не только на вере. Если бы Альберт Эйнштейн был жив и сейчас стоял рядом, он бы подтвердил, что это правда. Твой отец с тобой во многих местах, как и Фими. Во многих местах она не умерла при родах. В некоторых её не насиловали, не корёжили её жизнь. Но в этих местах, ирония судьбы, иначе не скажешь, не существует Ангел… а Ангел — чудо и дар божий. — Он перевёл взгляд с ночного города на Целестину. — Поэтому, когда ты лежишь в постели, не в силах уснуть от горя, не думай о том, что потеряла отца и Фими. Думай о том, что у тебя есть в этом мире и нет в других… об Ангел. Кем бы ни был бог, католиком, баптистом, иудеем, мусульманином или квантовой механикой, он даёт нам компенсацию за нашу боль, компенсацию, которую мы получаем прямо здесь, в этом мире, а не в параллельных или в последующем. Мы всегда получаем компенсацию за боль… если признаем её, когда видим.
Её глаза, чёрные озёра, горели желанием услышать продолжение, но она уважала заключённое соглашение.
— Я поняла вас только наполовину и даже не знаю, меньшая она или большая, но у меня такое ощущение, что вашими устами глаголет истина. Спасибо вам. Я