Закрыл глаза, чтобы представить себе, как воспринимает кухню Барти. Запахи, мелодичное позвякиванье ложек, стук сковородок, звуки льющейся воды, жар от духовок, женские голоса. Отметил, что при закрытых глазах обостряются другие чувства.

— Очень здорово, — повторил Пол, но глаза открыл. Ангел вернулась к столу, чтобы выпить сока и сообщить:

— У них форма для пирожных в виде распятия.

— Мария привезла её из Мексики, — пояснил Барти. — Она подумала, что это забавно. Я с ней согласен. Это милая шутка. Мама говорит, что это не богохульство. Во-первых, те, кто делал эти формы, не стремился оскорбить господа, а во-вторых, Христос хочет, чтобы люди ели пирожные. И потом, эта форма напоминает нам, кого мы должны благодарить за все хорошее, что у нас есть.

— У тебя мудрая мама, — кивнул Пол.

— Мудрее всех сов этого мира, — согласился мальчик.

— Почему ты носишь чехлы на глазах? — спросила Ангел. Барти рассмеялся:

— Это не чехлы.

— Но это же не носки.

— Это повязки, — объяснил Барти. — Я слепой. Ангел подозрительно всмотрелась в повязки:

— Правда?

— Я слеп уже пятнадцать дней.

— Почему?

Барти пожал плечами:

— Захотелось новых ощущений.

Дети были одного возраста, но, слушая их, казалось, что Ангел разговаривает со взрослым человеком, обладающим неиссякаемым запасом терпения и тонким чувством юмора.

— А что это на столе? — спросила Ангел.

Барти положил руку на устройство, о котором она говорила.

— Когда вы приехали, мама и я слушали книгу. Это говорящая книга.

— Книги могут говорить? — в голосе Ангел слышалось изумление.