Глава 41 Средь бела дня

Глава 41

Средь бела дня

Дэнни очнулся от кошмарного сна с приглушенным стоном. Произошел взрыв. Пожар. «Оверлук» был объят пламенем. Они с мамой смотрели на него с передней лужайки.

Мама сказала:

– Посмотри, Дэнни, посмотри на живую изгородь.

Он посмотрел на вырезанных зверей и понял, что они все мертвы. Их листья побурели и свернулись. Густое переплетение веток просвечивало, как кости скелетов расчлененных трупов. А потом из двустворчатой входной двери «Оверлука» выскочил его папа, который горел, как факел. Его одежда была объята пламенем, кожа приобретала зловещий темный цвет, который с каждой секундой становился все чернее, волосы пылали.

В этот момент он проснулся, задохнувшись от страха, вцепившись пальцами в простыню и одеяло. Он кричал? Дэнни посмотрел на маму. Уэнди лежала на боку, натянув одеяло до подбородка, прядь соломенных волос упала ей на щеку. Она сейчас сама напоминала ребенка. Нет, он не кричал.

Он лежал в постели, смотрел в потолок, и кошмар начал постепенно рассеиваться. Хотя у него все равно осталось странное чувство, что какой-то страшной трагедии

(пожара? взрыва?)

удалось избежать лишь чудом. Он позволил своему сознанию уплыть на поиски и обнаружил, что папа, живой и невредимый, стоит где-то внизу. В вестибюле. Дэнни напрягся еще чуть-чуть и попытался проникнуть во внутренний мир отца. Но ничего хорошего из этого не вышло. Потому что папа думал о Скверном Деле. Думал сейчас

(нальем один потом другой нам станет хорошо с тобой помнишь как это было славно, эл? джин и тоник бурбон и немного горького шотландского виски кола, содовая и ром стакан мне и стакан тебе а потом марсиане высадятся где-то в принстоне хьюстоне стоукли кармайкле или в любой чертовой дыре в конце-то концов сейчас их сезон и никто из нас)

(УБИРАЙСЯ ИЗ ЕГО ГОЛОВЫ, МАЛЕНЬКИЙ ГОВНЮК!)

Дэнни сжался от страха, услышав внутри себя этот голос, его глаза расширились, а пальцы еще крепче вцепились в край стеганого покрывала. Этот голос не принадлежал его отцу, однако был очень похож. И он знал его: хриплый, грубый, но в то же время полный извращенного веселья.

Значит, они где-то совсем рядом?

Он откинул одеяло и свесил ноги на пол. Достал из-под раскладушки тапочки. Подошел к двери, открыл ее и поспешил в главный коридор, шелестя подошвами по ворсу ковровой дорожки. Повернул за угол.