И это продолжается неделя за неделей.

Я знаю, что могла бы одним-единственным словом облегчить его муки, но вместо этого я только раз за разом затаиваю дыхание.

Да и что мы должны сказать друг другу, разве можно исправить все словами?

Но с каждым днем я оттаиваю все больше и больше.

Я ловлю себя на том, что напеваю, лежа в ванне, и даже смеюсь, вспомнив, как мы с Майклом упали как-то вечером с дуба, перепугав Джилла и Стейси. Мало-помалу я возвращаюсь в нормальный мир. Возвращаюсь к прошлой версии себя.

Иногда я пытаюсь мысленно увидеть Райкера, воскресить в памяти его запах, его прикосновения, но вижу перед собой только этот дом. И лишь когда я смотрю в зеркало на свой выступающий живот, понимаю, что скоро смогу видеть Райкера каждый день. И не в снах, а в моих объятиях. Этим даром я обязана Майклу. И, несмотря ни на что, я ему благодарна.

Вскоре я начинаю наряжаться в красивые платья, которые Бриджет кладет на кровать. Я заплетаю волосы, завязывая косу черной шелковой лентой. Сижу у окна, глядя сквозь занавески на проходящую под ним жизнь. А когда часы бьют полночь, спускаюсь на первый этаж, чтобы посидеть в гостиной перед пылающим в камине огнем. Теперь мне уже не страшно смотреть на него. Вот чего бы я не отдала за капельку волшебства! Настоящего или воображаемого.

Ночь за ночью я чувствую, как Майкл стоит в дверях за моей спиной, глядя на меня и ожидая доброго слова, простого жеста, но я никак не могу заставить себя что-то сказать или сделать.

Иногда я ловлю себя на том, что начинаю гадать – что бы случилось, если бы он поведал о своих чувствах раньше? Поцеловались бы мы под звездным небом до того, как на нас обрушился год благодати?

Но мы не можем вернуться к тому, что было. Теперь он глава совета и руководит аптекой, той самой, которая торгует снадобьями из тел девушек, убитых беззаконниками. Я должна помнить, что Майкла, которого я знала, больше нет. А есть мистер Уэлк.

Глава 88

Глава 88

Когда проходит месяц, достаточное время для того, чтобы девушка, вернувшаяся после года благодати, отошла от шока и пришла в себя, меня принимаются уговаривать выходить на улицу. И не только уговаривать, но и выпроваживать силой, запирая за мною дверь. От меня ждут, что я стану нормальной. Но важнее другое – я должна показать всем, что я часть нашего общества. Что занимаю в нем высокое положение. Теперь мне уже нельзя прятать свой живот, даже если бы этого и хотелось.

Странно опять ходить по городу. Мужчины при встрече со мной отводят глаза, и поначалу это обескураживает, но затем я понимаю, что это дает мне свободу. Женщины же смотрят мне в глаза без смущения. Эта перемена малозаметна, мужчинам не разглядеть ее никогда, но я все чувствую.