Огромная рука стиснула его ладонь словно клещи. Гейнс мучительно скривился и попытался выдернуть руку, но парень не отпускал.

Тиски медленно сжимались. Боль пронизала его руку до самого плеча.

– Эй, – пыхтя, выдохнул Гейнс. – Что ты…

С тошнотворным хрустом его рука взорвалась болью. Из кулака чудика брызнула кровь. Наконец парень отпустил его. Остальные взревели от неожиданности. Учителя ничего не видели. Они лишь заорали на детей, чтобы те прекратили возню.

Пошатываясь, Гейнс отступил назад, развернулся и сделал несколько нетвердых шагов прочь от толпы. Он упал на колени, потрясенно взглянул на мокрый красный пузырь, в который превратилась его кисть, и издал пронзительный вопль. Чудики снова обступили его, чтобы посмотреть.

Перед его глазами плясали цветные искры, по краям сгущалась тьма. Он попытался что-то сказать, но у него перехватило дыхание. К горлу подкатывала волна тошноты. Гейнс ухватил себя за запястье, дрожа от пережитого шока.

Он поднял глаза, взглядом моля о помощи, милосердии, спасении. Джордж встретил его взгляд. Его глаза были как два черных угля.

– Что здесь происходит? – орал мистер Барнс. – Дети! Что вы там затеяли?!

Дети притихли, словно чего-то выжидая.

– Убейте учителей, – проговорил Джордж.

Толпа вскипела и начала быстро редеть: половина детей остались на месте, но остальные бросились к своим учителям. Те сыпали проклятьями и вопили в голос. Мозг видел, как мистер Барнс молотит по детским головам, но неминуемо оседает на землю в водовороте зубов и когтей. Мистер Берд побежал к дому с крылатым Квазимодо на плечах, но его ноги подкосились, когда хвост Лиззи закрутился вокруг его лодыжки и дернул его обратно в толпу.

Мозг схватил мистера Гейнса за волосы и запрокинул его лицо к небу.

– Скажите мне правду. Вы подставили Пса, это я знаю. Но я не знаю почему.

– Я любил ее! – задыхаясь, вымолвил тот.

Гаркнул дробовик. Мистер Пауэлл, окутанный облаком порохового дыма, вогнал в патронник новый заряд и выпалил снова. Бобер шлепнулся на траву и лежал, подергиваясь.

Мимо, тяжело топая, пробежал Кроха, потом прыгнул. Снова грохнуло. Мальчик-гигант приземлился перед учителем, ударил кулаком. Мистер Пауэлл пропал, как ветром сдуло. В воздухе звенело от воплей и звуков выстрелов.

Мозг посмотрел вниз, на мистера Гейнса: тот что-то лепетал и молился. Нет времени выяснять правду. Единственная правда, которая сейчас имела значение, – это свобода и битва за то, чтобы ее удержать. Он прошелся пальцами по шее учителя, нащупывая кости, выясняя их расположение. Потом ухватил голову покрепче и резко скрутил.