Стакан, выпитый сразу после взрыва, оглушил Матю. И остальных тоже.

И сразу их действия приняли иной характер.

Ежов, выхватив поднос у капитана, потащил его, пошатываясь, к прекратившим снимать фотографам и кинооператору, те тоже выпили, Ежов кинул поднос с крыши. Тот отдаленно зазвенел.

— А теперь ты не боишься, товарищ Шавло? — спросил Ежов, глядя на Матю совершенно трезвыми голубыми безумными глазами.

— Так точно, товарищ нарком, — ответил Матя. — Такое бывает раз в жизни.

Его вело, в голове стало пусто и гулко. Они спустились вереницей на первый этаж. От стены отделился сержант в темных очках.

— Сними очки, не позорь чекистов! — прикрикнул на него Ежов.

Сержант снял очки и первым вышел наружу.

Там стоял «ЗИС» наркома.

Сержант сел за руль, остальная компания, обалдевшая от психического шока и сокрушенная водкой, залезла в машину.

Ехать было недалеко. Через три километра пришлось остановиться — дальше дорога была перепахана взрывом.

Вылезли.

— Где выпить? — спросил Ежов.

Вревский сказал сержанту:

— Быстро — до института — взять водку, стаканы и через минуту обратно.

Машина развернулась, и тут, когда они остались одни, Матя ощутил страх — машина как-то ограждала их от неизвестности — от черных зубцов и груд кирпича…

— А мы пока пойдем, — сказал Ежов. — Фотографы идут?

— Через пять минут будут, — сказал Матя. — Они же пешком.

— Правильно, — согласился Ежов.