Мужчина взглянул Белой Королеве вслед. Как величаво она уходит прочь, словно парит в воздухе… И она пригласила его к своему двору! Быть может, он мог бы занять там почетную должность, на которой сумел бы проявить свои таланты.
Дойдя до дороги, правительница Цилии перекинулась парой слов с подошедшими рыцарями из ордена Черного Орла, которые сопровождали пленника, и проследовала дальше, в сторону лагеря войска Лиги.
Пленник был облачен в грязно-белую власяницу. Большие железные кандалы болтались на голых лодыжках. Цепь кандалов была короткой, она ограничивала ширину шага. На голову пленнику надели маску позора, и из-под широких металлических пластин этого орудия пыток выбивались седые волосы. Нижняя часть маски была выкована в виде свиной челюсти, отчего форма головы искажалась. По бокам к пластинам крепились железные свиные уши. В проемах между пластинами можно было разглядеть лицо, что и попытался сделать Джулиано, когда отряд прошел на расстоянии трех шагов от него. Он понял, кто этот пленник. То был его отец!
В сей же миг Джулиано вскочил.
– Это Нандус Тормено! – в ярости закричал он. – Он верховный священник Цилии! Вы не имеете права так обращаться с ним! Немедленно снимите с него маску!
– Он совершил государственную измену. Императрица вынесет ему приговор, – ответил один из рыцарей сопровождения. Из-за шлема его голос звучал приглушенно.
Джулиано не собирался мириться с этим. Он сам снимет эту маску! Протиснувшись между двумя рыцарями, он потянулся к замку на маске, но тут его схватили.
Кто-то скрутил ему руки за спиной.
Нандус покачал головой. Из-под маски донеслись слабо различимые звуки.
Тем временем Джулиано прижали к земле, и из этого положения он смог заглянуть под пластины орудия пыток. Круглая железная скоба разводила верховному священнику челюсти, не давая говорить. Эти подонки лишили Нандуса его величайшей силы. Самой речи!
Нандуса затолкали в карету, кто-то выкрикнул приказ, и рыцари, которые должны были сопровождать заключенных, забрались на коней. Щелкнул кнут, запряженные в карету лошади тронулись с места, и вскоре экипаж выехал на дорогу, ведущую в сторону Лунных гор. На восток.
Только теперь рыцарь, скрутивший Джулиано, отпустил его. Сын Тормено едва сдерживал свой гнев.
Что бы ни говорила королева, он чувствовал себя точно так же, как тогда в Туаре, когда его привели в темницу с крысами.
«Да, я приму в дар серебро и коня, – взволнованно подумал Джулиано. – И я не брошу моих близких в беде!»