– Быть может, это и так, Милан. Но знать ваши сердца – это одно, а знать ваши мысли, из которых рождаются решения, – совсем другое. Я чувствую, что в тебе нет зла. И в то же время ты навредил мне. У тебя необычайный дар: истории, которые ты уже рассказал, не исчезнут, если сегодня вечером я решу оборвать твою жизнь. Быть может, после твоей гибели они станут еще сильнее. Мне понравилась твоя мечта о стране, где текут молоко и мед. Хотелось бы мне, чтобы однажды Цилия стала такой, как ты рассказал. И я знаю, что мне нужно сделать, чтобы твоя мечта стала явью. Но ты способен в любой миг воспрепятствовать мне. Кроме того, есть кое-что еще… какая-то сила, которая хранит тебя. Эта сила исконно чужда мне. – Королева смотрела на него так, словно хотела взглядом извлечь таившуюся в Милане угрозу на свет Отца Небесного и разглядеть ее со всех сторон.

Милан попытался расправить плечи: ему хотелось держаться мужественно, что бы ни случилось. Но когда юноша ударился головой о низкий потолок кареты, ему показалось, что стало еще теснее, чем в те дни, когда он оставался здесь в заточении.

– Твое пребывание в Цилии подходит к концу. Впрочем, императрица думает так же и о твоем отце – и его присутствии на острове. Она заберет его в Далию и казнит на Площади Героев.

– Но… – Милану почудилось, что в его жилах течет не кровь, а жидкий лед. Юношу бросило в дрожь. – Это не справедливость, а… Как она может…

– Императрица считает, что верховный священник и тайный орден, в котором он состоит, совершили ужасное предательство. Сасмира сражалась за трон с самого рождения. И хотя это казалось невероятным, она стала правительницей империи. Столь великих целей можно добиваться только благодаря непреклонности. К себе самой – и всем, кто стоит на пути. Жизнь ожесточила ее. Я не сомневаюсь в том, что приговор будет приведен в исполнение. Твой отец умрет на том же эшафоте, на котором он сжег Фелицию, Меч Роз. Но в отличие от нее он уже не вернется. Он умрет под своим именем на глазах тысяч свидетелей. Его смерть будет окончательной и бесповоротной. Чувствуешь ли ты удовлетворение?

«Если бы она действительно имела представление о порывах всех сердец на острове, то знала бы ответ на этот вопрос», – подумал Милан.

Но существовали и другие легенды о Белой Королеве, в которых говорилось, что она читает мысли. В чем-то она была права. После смерти Фелиции Милану хотелось собственноручно убить отца. Он ненавидел Нандуса всем сердцем. Но это чувство поблекло, ушло, и Милан сам не знал, когда это произошло. Просто больше его не было. Оно прекратило жить в его душе. И ненависть эта умерла тихо, неприметно. Теперь Милана совсем не радовала мысль о том, что его отцу уготована гибель.