– Все можно вернуть, вы же знаете.

– А если нам не захочется возвращать прежние тела?

– Послушайте, Селестина. – Чайлд уселся поудобнее на ложементе. – Мы с вами стараемся победить нечто неизведанное, некую стихию. Взойти на вершину, если угодно. В этом отношении, кстати, Кровавый Шпиль мало чем отличается от обычной горы. Он карает нас, когда мы допускаем ошибки, и так же бывает в горах. Иногда горы убивают, но гораздо чаще они лишь дают понять, что могли бы с нами сделать, если бы захотели. Шпиль забрал палец-другой? Так и горы не миндальничают – вспомните про обморожения. В чем различие?

– Начнем с того, что гора не получает удовольствия от расправы. Зато Шпиль получает. Он живой, Чайлд, он живой и дышит.

– Это же машина.

– Возможно. Тогда она умнее всех машин, с которыми мы сталкивались ранее. Кровожадная машина. Не знаю, как вас, а меня это обстоятельство не радует.

Чайлд вздохнул:

– Вы тоже готовы сдаться?

– Я этого не говорила.

– Вот и славно.

Он встал и вышел в дверь, через которую прежде удалилась Хирц.

– Ты куда? – крикнул я ему вослед.

– Попробую вразумить нашу подругу.

Глава 7

Глава 7

Десять часов спустя неестественно бодрые (потребность в сне воспринималась как давно забытая досадная мелочь), мы вернулись в Кровавый Шпиль.

– Что он тебе такого сказал, что ты передумала? – спросил я у Хирц на очередном переходе из комнаты в комнату.

– А сам как думаешь?

– Ладно, попробую угадать. Соблазнил деньгами, наверное?

– Скажем так, мы пересмотрели условия найма. Мне обещан бонус за участие.