Череп словно взорвался от боли.

И я закричал.

Глава 6

Глава 6

– Хватит с меня этого дерьма! – процедила Хирц.

Чайлд посмотрел на нее со своего восстановительного ложемента:

– Значит, бросаешь нас?

– А с какого рожна мне тут торчать?

– Ты меня разочаровываешь.

– Да и хрен с тобой. Я ухожу.

Чайлд провел по лбу пальцами новой руки из сталепласта – подарочка Тринтиньяна.

– Если кому и говорить об уходе, то никак не тебе, Хирц. Ты же выбралась из Шпиля без единой царапины. Только посмотри на остальных.

– Спасибо, уже насмотрелась.

Тринтиньян повернул в ее сторону серебряную маску, заменявшую ему лицо:

– Пожалуйста, не надо порочить мои творения. Признаю, что эстетически они обладают некоторой выраженной брутальностью, но функционально это непревзойденные достижения.

Словно в подтверждение своих слов он согнул механическую ногу.

Это был новый протез, а не старая нога, отремонтированная и приставленная обратно. Хирц, которая собрала все наши части, какие ей только удалось найти, так и не отыскала ногу Тринтиньяна. Да и снаружи Шпиля, где мы подобрали останки Форкерея, никаких следов конечности доктора не обнаружилось. Шпиль позволил нам забрать отсеченную руку Форкерея, но, похоже, решил, что все металлизированные детали пригодятся ему самому.

Я встал со своего ложемента, проверяя, способна ли новая нога выдержать вес моего тела. Нет, отрицать совершенство работы Тринтиньяна бессмысленно. Протез вошел в столь идеальное сопряжение с моей нервной системой, что я уже начал воспринимать новую ногу как естественное продолжение себя. Опираясь на нее, я почти не хромал при ходьбе, да и эта незначительная хромота наверняка исчезнет, когда я свыкнусь с заменой окончательно.

– Могу отрезать и вторую ногу, – пропел Тринтиньян, потирая ладони. – Тогда вы обретете абсолютное нервное равновесие. Согласны?

– А вам ведь невтерпеж, доктор, верно?