Вот они, жонглеры образами, подумалось Наки. Первые исследователи ошибочно приняли это разнообразие запомненных образов за признак подлинного интеллекта, решили, что здешняя океанская пучина представляет собой нечто вроде сообщества разумов. К такому выводу прийти не составляло труда, однако он был далек от истины. Анимированные образы являлись воплощениями, чем-то наподобие ярких книжных обложек. Сами разумы оставляли лишь мимолетные следы. Единственным свидетельством разумности океана была его собственная «курирующая» система.

Думать по-другому считалось ересью.

Танец телесности ускорился настолько, что уследить стало невозможно. Изнутри зеленой массы пробивалось бледное, пастельных оттенков свечение, неровное, дрожащее и мерцающее. Наки пришло на ум сравнение с фонарями, зажженными в лесной чащобе. Край лагуны резко придвинулся, выбросил несколько щупалец в направлении центра водоема; вода быстро исчезала под биомассой. Эти щупальца пестрели бесчисленными отростками толщиной с человеческое бедро у основания, но сужавшимися мало-помалу до размеров обычной ветки, а то и сильнее, образуя в воздухе кружевное переплетение поистине головокружительной сложности. Свет проникал сквозь них, как сквозь крылья стрекоз. Эти отростки смыкались над лагуной, формируя сверкающий балдахин. То и дело спрайт – во всяком случае, что-то маленькое, юркое и яркое – перелетал от одной стены лагуны к другой. В воде тоже замелькали огоньки, будто там засуетились любопытные рыбы. Микроорганизмы во множестве срывались со щупалец и отростков, целенаправленно сбиваясь в огромные рои. Они облекали тело Наки второй кожей и лезли в глаза. От каждого вдоха першило в горле. На вкус жонглеры оказались кислыми, горькими, будто медицинское снадобье. Они уверенно проникали внутрь Наки.

Она запаниковала. В мозгу словно перещелкнули какой-то рубильник. Все прочие заботы и тревоги куда-то испарились. Ей нужно выбраться из лагуны, прямо сейчас, и плевать, что подумает Мина…

Не столько плывя, сколько бессмысленно размахивая руками, Наки попробовала было добраться до плотика, но одновременно с приступом паники она вдруг ощутила нечто иное. Не паралич, нет, но бесконечную, безмерную лень. Двигаться и даже дышать внезапно сделалось крайне проблематично. Плотик маячил в невообразимой дали. Она больше не могла и не хотела перемещаться. Тело налилось тяжестью; посмотрев вниз, она поняла, что зеленая масса плотно окутала ноги и торс. Микроорганизмы облепили влажную ткань гидрокостюма.

– Мина! – закричала она. – Мина!..