Теперь остаются только владельцы. Местными жителями должна заняться группа Мурсалова, остальными — мы.

— На комбинате проверь всех: и местных и чужих, — напутствовал меня Рат. — Сеид — святой[38] человек, но мы ведь ищем не совершившего наезд.

Управление комбината начинает работу в девять. В пять минут десятого я вошел к начальнику отдела кадров. Маленькая комната, узкое ассиметрично расположенное окно забрано металлической решеткой. Несмотря на размер, комната темная; высоко под потолком горит нагая двухсотсвечовка.

Пока товарищ Белоцкий рассматривал мое удостоверение, я с тоской косился на стенку из четырех канцелярских шкафов. И, как выяснилось, совершенно напрасно. Выслушав меня, он достал из ящика образцы пропусков и молча протянул мне. В них стояли четкие оттиски силуэтов автомашины и мотоцикла.

— Учет у нас поставлен хорошо. Без такого штампа на комбинат в машине или на мотоцикле не пропустят. А стоянка для личного транспорта у нас на территории оборудована.

Про стоянку я знал и без него. А вот хороший учет меня обрадовал.

Через полчаса я имел список работников комбината, приезжающих на своих мотоциклах. После отсева, который я произвел уже без помощи кадровика, в нем осталось двадцать девять человек. Все с подходящими возрастными данными, у всех — мотоциклы с колясками.

Я снова листаю папки. Белые, одинаковые листки по учету кадров. Пятеро кончили техникумы, двое — инженеры. Многие приобрели специальность в армии, некоторые работали еще до службы; двенадцать продолжают учебу. Родился, учился, служил….. родился, учился, работал, призван… Почти половина сменила несколько мест работы. Ну и что ж из того? Когда и не поискать, как не в этом возрасте. Мелькают перед глазами фотокарточки, одна, другая, третья, десятая. Большинство ребят длинноволосы. Обыватели на таких косятся: чего же ждать от него с такими волосищами? А ребятам — ничего, не мешают: ни работать, ни учиться, ни водить мотоцикл. И нам, милиции, их волосы не мешают. Вон у Юры Саркисова какая шевелюра — Бобби Мур позавидует, — а ведь ни одному хулигану не спустит. Конечно, не всем они идут, некоторые просто утрируют моду, вот этот, например, обезьяной выглядит. Но ему-то самому нравится? Ну и носи на здоровье…

Товарищ Белоцкий перестал обращать на меня внимание. Звонит, выходит, пишет — словом, занимается делом. Меня это устраивает. Не нужно притворяться, что углубленно изучаешь стопку трудовых книжек. Я давно их отложил в сторону.

Ситуацию глупее для сыщика не придумаешь. Я хочу как можно скорее найти преступника. Я не хочу, чтобы он оказался одним из этих парней.