– Ясно. Итак, вот что я решил. Мы устроимся вроде как на ночлег и спокойно поедим. Как только стемнеет, изготовим из травы и лишней одежды несколько манекенов и расположим их вокруг костра. Все вещи бросим, кроме оружия. Лео останется сторожить у костра, словно мы еще здесь. Он догонит нас позднее. Тронемся в путь до восхода лун. Если сумеем заполучить несколько часов форы, все будет хорошо. Все ясно?

Стелле пришлось заставить себя проглотить скудный ужин.

«Я уже дважды едва не погибла, после того как ступила на эту планету, – подумала она. – Как говорится, бог троицу любит. В третий раз мне может уже и не повезти! Впрочем, я сама этого хотела, так что нечего жаловаться. Быть может, Тераи сможет нас вызволить…»

Она смотрела, как он хлопочет, сидя на траве и раскладывая по кучкам самое необходимое. Таких наборов вышло ровно пять, и Тераи распределил их между членами экспедиции.

– А что, если вызвать Порт-Металл? Они могли бы прислать за нами вертолет и…

– Я солгал, чтобы успокоить вас, мадемуазель. У меня нет с собой передатчика. Каким бы легким аппарат ни был, он все равно слишком тяжел. К тому же на этой планете либо чувствуешь себя превосходно, либо умираешь внезапно, не успев даже ахнуть!

Он долго разговаривал со сверхльвом, терпеливо объясняя, что тому нужно делать.

– И главное, когда они подойдут, незаметно побежишь по нашим следам. Только никого не трогай, понятно?

Лео выглядел явно недовольным.

– Не волнуйся, мы с ними еще встретимся! Ступай и проверь все вокруг.

Темнота была уже полной, непроглядной. Подул свежий ветер, пригибая травы и разгоняя дым. Два пылающих глаза прорезали тьму у самой границы красных отсветов. Возвращался Лео.

– Ничего? Тогда пошли. Я иду первым, вы за мной, затем Гропа и Тилембе. Акоара – замыкающий. Делайте, как я. Не шумите и старайтесь не поднимать голову. Если вас ужалит какая-нибудь ядовитая гадина, подыхайте молча!

Он перекинул ружье за спину, встал на четвереньки и скользнул в траву. Стелла последовала его примеру. Довольно скоро она убедилась, что продвигаться таким образом совсем не просто. Ружье соскальзывало и путалось в стеблях, приходилось все время отбрасывать его на спину движением плеча.

– Тише, черт побери!.. – донесся из темноты приглушенный голос. – Вас, наверное, слышно на площади Оперы в Париже!

Она чуть не прыснула со смеху, и страх ее прошел. Но постепенно накапливалась усталость. Ломило поясницу, кожа на локтях и коленях была содрана. Один раз она ступила во что-то скользкое и копошащееся. Наконец Лапрад выпрямился.