Дорога к пруду, к морю! Словно голос, раздавшийся из тумана, напомнил о нем Турсле. Она впервые обратилась к спутнику:

– Тебе нельзя здесь оставаться. Думаю, даже Мафра не удержит Уннанну надолго. Надо идти. Ты выдержишь?

Она заметила, что он хоть и держался на ногах, но пошатывался. Оставалось только надеяться.

– Госпожа… клянусь гибелью Кольдера, я постараюсь!

И они окунулись в кипень этого невиданного вязкого тумана. Турсла видела не дальше вытянутой руки. Безумие! Сбейся с дороги, ступи не на ту кочку – и топи поглотят их так, что и следа никто не найдет.

И все же она шла вперед и вела его за собой. Вскоре они поравнялись, Турсла закинула его руку себе на плечо, приняла на себя часть его веса. Временами он что-то бормотал – бессвязно и бессмысленно.

Они уже порядочно отошли от острова клана, когда над болотами снова разнесся гортанный сигнал тревоги. Теперь следовало ожидать погони. Задержит ли охотников окутавший их туман? Турсле была страшно: такие, как Аффрик, куда лучше нее знали тропинки через трясину.

Вперед, вперед! Турсла сдерживалась, чтобы не слишком спешить. Тот, кто опирался сейчас на ее плечо, все сбивался с шага. Дорога по-прежнему лежала у них под ногами. Турсла ощущала в себе подсказку внутреннего проводника, к которому прежде никогда не обращалась. Чувство это было сродни тому, что привело ее к встрече с Ксактол под луной. Она все прислушивалась к тишине после сигнала трубы – сейчас любой звук мог означать близость погони.

Из болота по сторонам доносилось хлюпанье потревоженных их шагами мелких тварей, хриплые крики зверей иного рода. Те не показывались из тумана, и сам туман не редел.

Турсла потеряла счет времени. На каждом шагу она цеплялась за единственную надежду – что они сильно опередили преследователей. Звание наполненной на время защитило ее – до разоблачения. Но защитить Саймонда оно не поможет.

Что заставило ее рискнуть всем ради чужого человека? Турсла не знала ответа. Но в видении, посетившем ее в доме Вольта, она ощутила свою с ним связь. Как будто властный гис был наложен на нее, и этот запрет не давал уклониться от предписанного судьбой.

Они подходили теперь к месту, где кончалась мощеная дорога. Девушка ничего не видела, но ощущала – странным чувством или Даром, не имеющим ничего общего со зрением, слухом и осязанием. Задержавшись, она резко обратилась к своему спутнику, рассчитывая окриком вырвать его из помрачения, в котором он двигался:

– Саймонд! – Имена имеют власть – этой властью она надеялась вернуть его к действительности. – Саймонд!