– Дальше куда? Какую там дорогу надо запереть?

Она покачала головой:

– Это я должна сама. Мой грех, мне и платить!

Герта хотела оттеснить его, налечь ладонями на грязный каменный бок. Надо справиться – она должна справиться.

– Нет, – словно издалека донесся его голос, с трудом пробивавшийся в ее занятую одной мыслью голову. – Если нужны и твои руки, пусть будет так. Но не забудь, что я тоже имел дело с Жабами.

– Я тебя обманом заманила. – Герта только тогда заметила, что плачет, когда губы защипало от соленых слез. – Я одна виновата. Пусти меня! Его надо установить до заката – непременно!

Он не стал отвечать, а просто уперся двумя руками в каменную глыбу и, с силой толкнув, пустил ее катиться по земле. Герта, отчаянно вскрикнув, заторопилась следом. Она догнала камень первой и нашла в себе остатки сил, чтобы упереться ладонями, но под ее напором камень лишь чуть шевельнулся.

Он снова оказался рядом:

– Тут нам с тобой опять биться вдвоем, госпожа моя. Я не затем тебя искал, чтобы потерять в таком сражении. Делай, что решила, что должна, но прими и мою помощь. Какая бы Сила ни послала тебя сюда, она не может отвергнуть моей поддержки!

В груди у Герты не осталось дыхания на ответ. Она боролась с камнем, и он стал подаваться, закачался из стороны в сторону. Если она не совладает с возложенной на нее задачей – ей страдать. Но в одиночку ей было никак не справиться.

Как медленно двигался камень! Тучи над головой темнели, предвещая не бурю, а приближение ночи. Ночи, когда Темные войдут в силу, если только до конца дня они не успеют преградить им путь. Герта тяжело, часто дышала. Вот уже впереди, чуть левее, последний незапертый проход. Тристан передвинулся, обошел ее сзади, чтобы налечь с другой стороны.

Герте чудилось, что сама земля отказывает им в помощи, что тени, выползая из-под основания колонн, встают перед ними преградой.

– Еще немного, госпожа моя, чуть-чуть осталось.

Тристан тоже запыхался. И припал на одно колено, чтобы подставить плечо.

– Отойди! – приказал он ей.

Она взглянула на его напрягшиеся мышцы, его разгоряченное лицо. Долгий миг ей казалось, что камень застыл здесь навсегда. И вот…

Медленно, раскачиваясь из стороны в сторону (Герта следила, в тревоге зажав рот окровавленной ладонью), камень перекатился и встал посреди прохода.

Налетел резкий ветер, резанул холодом, рванул одежду, запорошил глаза пылью. Откуда-то из колючей дымки протянулись руки, чье-то плечо поддержало ее. Слышала она в вое ветра хор нечеловеческих воплей или померещилось?

Она едва держалась на ногах. Миг – и он подхватил ее на руки, унес от колючего воющего шквала к кустам, укрывавшим Эльфанор.