— Куда ты, брат?! Как же Твин? Как же море? — Сто Тридцать Шестой прижал его к груди, будто это удержит, будто это не даст ему умереть. — Не уходи, брат! Слышишь?! Пожалуйста, не уходи! Госпожа подождёт!

Сил смотреть на мальчишку, ещё несколько минут назад полного жизни, надежд и любви, у Максиана уже не оставалось. Он выпустил руку Семидесятого, которая тут же безвольно ударилась о землю; застывшие глаза смотрели сквозь друга, который никак не хотел отпускать его.

«Зачем, сынок? Зачем? Лучше бы умер я! И что мне теперь сказать Твин? Что мне теперь ей сказать?! Будь я проклят!»

Севир, побледневший, истощённый скверной, опёрся на плечо Клыка:

— Поднимайся, малец! Нам нужно уходить. Я долго не удержу…

— Нет! Я не брошу его! Слышишь, Слай? Я с тобой! Я тебя не брошу!

— Керс! — Севиру каждое слово стоило огромных усилий. — Он мёртв! Ты понимаешь? Он. Мёртв!

Осквернённый со странным прозвищем даже не поднял головы. Максиан только сейчас вспомнил о Проклятой Четвёрке, которую столько раз упоминал Седой. Выходит, этот, со шрамом, один из друзей Твин. Оказывается, старик не преувеличивал — они действительно могли без сомнения называться семьёй. То, что сейчас испытывал Сто Тридцать Шестой, не было обычной горечью от потери соратника или друга. Это была мучительная боль утраты того, кого считал близким, называл братом.

Топот копыт нарастал с каждой секундой. Поднявшись на ноги, Максиан наблюдал, как приближаются всадники, сразу с обеих сторон. Выстрелы на мгновение стихли, только для того, чтобы засыпать беглецов новой порцией свинца.

Максиан понимал: выбраться отсюда невозможно. Зачем обманываться пустыми надеждами? Горстка осквернённых, пусть даже скорпионов, не способна справиться с конницей королевского гарнизона, а их здесь несколько десятков, не меньше!

— Ну всё, малец, вставай! — Севир коснулся плеча своего подопечного.

— Убирайтесь! — подняв голову, прорычал Керс. — Я сказал, убирайтесь!

Максиан невольно отшатнулся, глядя в ослепительно яркие, как солнце, глаза Сто Тридцать Шестого. В них словно пылал огонь, способный испепелить любого, кто посмеет приблизиться. Земля под ногами вдруг завибрировала, и Севир, нахмурившись, попятился:

— Всем назад! Отойдите от него!

Максиан, не мешкая, отскочил в сторону, другие, переглядываясь и бранясь, последовали его примеру.

— Катитесь все в пекло! — прокричал Сто Тридцать Шестой, и из земли тут же вырвались гигантские, в человеческий рост, земляные шипы, окружившие своего создателя полумесяцем.

Щит Севира в то же мгновение спал. Кто-то из осквернённых вскрикнул, повалился на землю, отполз за созданное соратником укрытие. Максиан, как и остальные, также прижался к земляной стене, что, взрываясь брызгами, впитывала в себя пули.