И завидовал им, ушедшим. Хотел и сам пойти Дорогой Вверх, куда и они, или исчезнуть в пустоте, черной и глубокой, как та, что меня окружала.

Тем временем мне приказали жить.

Император. Владыка Тигриного Трона без трона. Кай-тохимон клана Журавля, но без клана. Один. В темноте. Последний из живых.

Если бы не Брус, который меня вел, полагаю, я сполз бы под стену и лежал, пока не умер бы от голода.

Мы бежали длинными коридорами. Когда горели в них лампады, казалось, что путь в город длится мгновение. Когда же проходил им в последний раз, в темноте, казалось, что они бесконечны.

Наконец я услыхал скрежет ключа и тихий скрип двери. Мы вошли в склад почти настолько же темный, как и коридор, только где-то снаружи трепетал слабый свет, в котором видны были абрисы бочек и тюков, хотя, возможно, это просто мои глаза привыкли к темноте.

Мы крались в тишине, молча. С корзинами путников за спиной, в плетеных плащах от дождя. Брус очень медленно раздвинул завесу из бисера, и до нас донеслись голоса:

– Что ты там говоришь?! Что у тебя под рукою, пес?!

Что-то с грохотом упало на пол.

– Не трогайте мои стихи… – Тихий голос, которого я никогда не слышал.

Брус снял ремень с корзины и медленно поставил ее на землю. А потом взял свой посох и прокрутил его кончик. Посох распался, а между частями блеснула сталь. Брус высунул клинок и аккуратно прислонил вторую часть палки к стене, после чего сунул руку за пазуху и вынул нечто, напоминавшее толстый гвоздь.

А потом его широкие плечи заслонили мне вход, и я не мог видеть, что происходит снаружи.

– Еще раз говорю тебе! Золото, деньги и вино, чужеземный червяк. И письма. Отдавай письма! Жрецы хотят знать, кто стелился перед чужеземцами, кто хотел знаться с грязью не из своей касты и кто нарушал Кодекс Земли! Все!

– Письма – нельзя… – забормотал Шилган Хатьезид, писарь, сидевший за столом, все еще с тростниковым каламом в руке. Свободной рукой он прижимал карточку, скрывая ее содержимое, словно ученик, пойманный на рисовании каракулей.

Два пехотинца низкого звания из «Каменного» тимена разоряли помещение. На полу стояла круглая корзина, в которую они сбрасывали то, что снимали с полок. На них не было тяжелых панцирей – только простейшие сегменты доспехов, они не носили и шлемы – только повязанную вокруг лба защиту головы и щек. Один из них держал старика за волосы и прикладывал кинжал к его горлу.

Столько-то я и успел рассмотреть, прежде чем Брус вошел в помещение.

Он махнул рукой, и короткий клинок прошил воздух. Сам же Брус одновременно молниеносно ударил странным мечом – собственно, куском посоха с клинком. Второй солдат непроизвольно заслонился рукой, но Брус перерубил ее до половины, вырвал клинок из кости и с отвратительным хрустом воткнул его солдату между железными полосами панциря. Провернул меч и вырвал его. Первый крутился по конторе, держась двумя руками за горло, а между пальцами его текли ручейки крови, капая на покрывающие пол листы.