— Нет, — сказал я.

— Почему? — спросил Степан.

— Не хочу. Какой из меня Хозяин? Лучше ты. Вы с ним столько лет…

— Серёга, Серёга… — грустно сказал Степан, — эх, Терентьич… не вовремя он. Я, как узнал… ладно. Мне никак нельзя, потому что я злой. А ещё злопамятный. Дай волю, всем придётся несладко. Терентьев это понимал… то есть, я бы попробовал, только я ему обещал, если что, никогда…

— Значит Клыков, или Захар…

— Они солдаты, им тоже хватит работы, — сказал Степан. — Всем нам нужно время, чтобы навести здесь порядок. Возможно, после этого, кто-то из них… но какое-то, скорее всего, недолгое время — ты. И не ломайся. Мы все варианты перебрали, ничего лучше не придумывается. В общем, так: мы не предлагаем, мы приказываем….

И Клыков, и Захар, и Партизан, и даже Савелий с Ренатом закивали, а Ольга отвернулась. Меж собой они всё обговорили, а я — не такая уж важная птица, чтобы со мной обсуждались вопросы назначения меня Хозяином.

— Пойми, — сказал Клыков, — больше некому. Люди видели, как ты бился с чудой-юдой. У меня по спине мурашки, как вспомню. А когда за тебя заступились волки… это, вообще, запредельно, парень! Такое не забывается. Мои головорезы очень тебя зауважали. А барачники, после того, как ты вскрыл Сашу, а теперь, до кучи, Пасюка, будут обходить тебя стороной. Ты для них авторитет. Привыкай; тебя будут уважать, будут бояться, а любить — это вряд ли. Переживёшь?

— Переживу, — вздохнул я.

— И хорошо, — радостно воскликнул Захар. — Ты, главное, не бойся. Мы тебя в обиду не дадим. Я обещаю! Степан говорит, ты проговорился, что знаешь, как наладить жизнь в Посёлке. Так налаживай, флаг тебе в руки!

— Ладно, — сказал я, — допустим, я соглашусь. А люди? Меня изгнали, чуть не повесили, я натравил на Посёлок зверей. Спрашивается, какой я, к чёрту, Хозяин?

— Вот тупой, — удивился Ренат моему непониманию. — Да ты самый… как это? Летиги?.. Лебиди… мый?

— Легитимный? — подсказал Степан.

— Вот-вот, такой. Короче, больше и некому. Сам посуди, кто-нибудь спросит: "а по какому праву Олег тут раскомандовался? Чем я-то хуже?" А мы ему в ответ: "а где ты, морда, был, когда Пасюк морил стариков? Пережидал, чем дело кончится? А Олег ходил к эшелону, а потом вернулся, и разобрался с Пасюковым. Вот поэтому он, а не ты. Понял, морда?" Скажу я так, и засвечу этой морде в морду, и желание задавать лишние вопросы у этой морды пропадёт.

— На первое время можно и так, — согласился Степан. — А потом придумаем тебе официальную должность. Хоть президентом сделайся, хоть императором. Всё, что пожелаешь… захочешь — народ изберёт тебя на демократических выборах, причём — единогласно. А не захочешь, изберёт кого-то другого, кого ты захочешь, и тоже единогласно. Только это потом. Сейчас есть дела поважнее, чем глупые игры в демократию.