Выплеснутая на голову миска ледяной воды заставила его вынырнуть из беспамятства.

– Просыпайся, – раздался резкий мужской голос. – Хватит дрыхнуть!

Нобу вскрикнул, сел и заморгал. Холодные струйки неприятно защекотали шею, ручейком потекли за шиворот.

– Где я? Вы кто?

Он пригляделся к круглолицему, бритому налысо мужчине и изумленно разинул рот.

– Харуки? – неуверенно переспросил Нобу. – Это ты?

Большую часть времени в яме стояли густые сумерки, но временами крышку приподнимали, чтобы спустить еду и воду для узников, и Нобу успел разглядеть внешность собрата по несчастью. Он неплохо запоминал лица и сейчас мог бы поклясться, что перед ним тот же самый Харуки, бок о бок с которым Нобу провел почти неделю. Тот самый Харуки, который отдал на прощанье Нобу свои обноски.

Но как он переменился!

Словно вырос и раздался в плечах. Черты лица стали жестче, заострились. Вместо вечной смешинки в глазах теперь горело серое пламя. Нобу попытался вспомнить клан, магия которого окрашивала радужку в серый, но не смог.

И пусть Харуки по-прежнему был одет в простую черную одежду для тренировок, без всяких узоров и вышивки, сам его вид и осанка не оставляли сомнения – перед Нобу стоит не безобидный воришка, а благородный человек. Самурай и воин.

– Харя, что происходит? Что все это зна…

Пощечина обожгла лицо.

– Не «Харя», – сквозь зубы процедил Харуки, – а «господин Абэ».

Нобу вздрогнул. Имя уничтоженной гильдии синоби слишком тесно было связано с кланом Абэ. А обидная пощечина прочистила мозги, заставила вспомнить о магии теней.

Ее еще называли «серой».

А в следующую минуту он наконец понял, что все это было не случайно. Одни боги знают, зачем Нобу потребовался гильдии синоби, но воины тени – таинственные и неуловимые – вызволили его из заточения.

Он даже почувствовал прилив гордости. Он нужен синоби! Именно он – Нобу Такухати, ведь они вытащили его, а не его старшего брата.

Юноша с запозданием поднялся и поклонился, как младший старшему.

– Когда мы сидели в яме, вы разрешили называть вас Харей.