Все закончилось быстрее, чем хотелось. Ее высокий, чуть удивленный вскрик, сорвавшийся с полураскрытых губ, наслаждение в широко распахнутых глазах. Ослепительная судорога удовольствия и блаженная апатия после. Акио опустился на кровать, перекатился на спину, не выпуская свое сокровище из объятий.

– Хорошо! – выдохнула Мия. – С тобой так хорошо. Люблю тебя!

– Люблю, – повторил за ней Ледяной Беркут, уже не пытаясь закрыться ни от нее, ни от своего чувства. Наслаждаясь сладкими мгновениями близости духовной после близости плотской. Хмельное счастье стучало в висках, он прижимал к себе девушку, чувствуя, как узкие девичьи ладошки гладят его плечи, спину, грудь, живот…

Когда она спустилась ниже, он усмехнулся.

– Хочешь повторить, лучшая ученица?

Мия лукаво улыбнулась:

– Хочу. Позже.

– Будет тебе позже, – пообещал Акио, чувствуя, что тонет в бездонном сияющем пурпуре самых прекрасных в мире глаз. – Так вот почему ты настояла на переезде в эту комнату.

Девушка смутилась, а потом кивнула.

– Хороший выход, одобряю. Но могла бы сказать.

Она смутилась еще больше.

– Как-то… неприлично.

Он засмеялся.

– А почему раньше не предложила?

– Я не знала, вдруг ты еще болен. – Пальчики нежно погладили его грудь. Там, где раньше был глубокий ожог, не осталось даже шрама.

Акио хмыкнул. Любые намеки со стороны Мии на недавнюю немощь раздражали, но сейчас он был слишком счастлив и расслаблен, чтобы злиться.

Он прижался губами к ее ключице, поднялся выше к ушку, оставляя дорожку из поцелуев, и остановился.

– А сережка где?

– Сережка?

Он ущипнул ее за попку. Дождался возмущенного «ой!» и пояснил: