Предсказуемый, как сила тяготения, в коридор выскочил мистер Крауч с развевающимися полами рубахи.

– Что такое, что такое, с чего весь этот шум и… – На миг он затих, уставив на Питера взгляд, от которого скисло бы молоко. – Снова ты. Разве я тебя не предупреждал, малыш?

– Я думаю, что никакого Вжик-Вжика нет, – заявил Питер уверенно, как только мог. – Я считаю, что вы его придумали.

Глаза разгневанного мистера Крауча сузились и превратились в две щелки.

– Ах вот оно что, мерзкий блохастый крысеныш! Так погоди, скоро узнаешь, что есть, а чего нет.

Больше сказать было нечего. Питер вытянул руки перед собой, ободранными костяшками кнаружи, а потом резко выбросил к потолку оба средних пальца.

Принимая во внимание длину его ногтей, оскорбление прозвучало внушительно.

На случай если дальше все пойдет не по его плану, Питер предупредил остальных ребят, чтобы спрятались, особенно Конрад. У него один вид Вжик-Вжика мог вызвать болезненные воспоминания. Потом Питер уселся на краешек кровати. Долго ждать ему не пришлось.

В самом низу зазвякали дверные засовы. Потом застучали шаги на лестнице, этаж за этажом. Тот, кто к ним поднимался, шел не как другие взрослые – не топал, не шаркал. Его шаги были размеренными и целенаправленными. Они звучали равномерно, как тиканье огромных часов, отстукивавших мгновение за мгновением. Вот он широкими шагами прошел по коридору, вырос в дверном проеме, вступил внутрь – неестественно высокий и до ужаса худой, особенно ноги, похожие… да-да, на ножницы. Высокая шляпа почти касалась потолка, а лицо состояло из острых костей, обтянутых землистой кожей, хотя он не казался таким уж дряхлым.

На носу у него красовались очки, увидев которые, Питер обрадовался – необычные очки в медной оправе, с круглыми стеклами, одно прозрачное, другое темное. «Да! – подумал Питер со вздохом облегчения. – Я так и знал».

Вжик-Вжик остановился, взглянул на Питера, и его руки задвигались изящно и проворно, словно пауки. Он откинул полу длинного сюртука, открыв целый сверкающий арсенал ножниц и ножничек, развешанных по ранжиру. Бегло осмотрев их, Вжик-Вжик сделал выбор. Он пощелкал ими в воздухе: вжик-вжик-вжик.

– Средний палец, стало быть, – произнес он. – Мистер Крауч так добр, что позволил тебе самому выбрать, который. Ему показалось, что они одинаково оскорбительны.

Питер протянул обе руки, растопырив пальцы пошире.

– Давай все десять. Но только ногти.

Брови Вжик-Вжика поднялись выше очков, почти до края шляпы.

– Ногти?

– Ага, а потом волосы. И еще кое-что, только не сразу, ладно?