Ночью, лежа в постели, в темноте, он мысленно повторял: Старший Брат смотрит. Постоянно тверди это себе, держи на первом месте. Они заперли тебя в мозговом центре Старшего Брата, и если ты действительно хочешь помочь Чарли, нужно продолжать обманывать их.

Он спал меньше, чем когда-либо в своей жизни, главным образом из опасения, что заговорит во сне. Иногда часами лежал, не решаясь шевельнуться, чтобы они не задумались, а с чего у наркомана такой беспокойный сон? Спал он очень чутко, видел странные сны (в них часто появлялся Долговязый Джон Сильвер, одноглазый пират с деревянной ногой) и легко просыпался.

Избежать приема таблеток оказалось проще простого, потому что его тюремщики верили, что он жаждет их получить. Таблетки приносили четыре раза в день, и после аварии никаких тестов не было. Энди не сомневался, что они сдались, и именно об этом собирался поговорить с ним Пиншо во время прогулки.

Иногда он выплевывал таблетки изо рта в подставленную руку и клал в остатки еды, которые затем сбрасывал в измельчитель отходов. Другие таблетки отправлял в унитаз. Третьи «запивал» имбирным элем, проталкивая таблетку в полупустую банку, а банку «забывал» на столе и через некоторое время выливал в раковину.

Бог свидетель, он не был профессионалом в этом деле в отличие от наблюдавших за ним людей. Но Энди не думал, что за ним пристально следят. Иначе его бы уже поймали. И все.

Дрейфусс и женщина, сына которой инопланетяне прокатили на летающей тарелке, карабкались на Чертову башню, когда коротко загудел зуммер: открылась входная дверь. Энди не позволил себе вскочить.

Вот оно, подумал он.

Герман Пиншо вошел в гостиную. Он был ниже Энди и очень худой. Энди с первой встречи мерещилось в нем что-то женственное, но он никак не мог определить, что именно. Сегодня Пиншо выглядел особенно стильно в тонком сером кашемировом свитере под горло и легком пиджаке. Разумеется, он улыбался.

– Доброе утро, Энди, – поздоровался он.

– О, – ответил Энди и умолк, словно задумавшись. – Привет, доктор Пиншо.

– Не будешь возражать, если я это выключу? Мы собираемся на прогулку. Помнишь?

– О. – Лоб Энди сморщился, потом разгладился. – Конечно. И этот фильм я видел три или четыре раза. Но мне нравится конец. Это так красиво. Летающая тарелка увозит его. К звездам.

– Точно. – Пиншо подошел к телевизору и выключил его. – Можем идти?