– Город назвали по имени замка? – пояснил Арно. Его построили в одиннадцатом веке, еще при Роберте Втором Благочестивом.

– А, ну тогда другое дело! – ухмыльнулся Серов. Если при Роберте…

– Не надо иронизировать… – повернулся к нему Николай Михайлович. О мертвых или хорошо или ничего!

– Так, я и не думал ничего такого плохого… – пожал плечами Серов. Но подумать только, такая древность! И он восторженно огляделся по сторонам.

– Куда нам теперь? – взглянул на Арно Николай Михайлович.

– К церкви Святого Василия Кессарийского? – ответил тот.

– Далеко? – Глеб вопросительно взглянул на Арно. А то я ногу натер, кажется…

– Ну, начинается … – с досадой махнул рукой Артемьев. То ногу натер, то еще гляди, чего- нибудь натрешь…

– Здесь далеко не бывает? – обнадежил их месье Готье. Все рядом.

И действительно, не прошло и получаса, как все четверо уже стояли перед храмом. Отец Пьер ждал их в тени, с восточной стороны церкви.

Серов и Николай Михайлович видели этого человека впервые, но отчего-то он сразу же разрушил все их заочное представление о себе. Сказать по чести, впервые услышав от Арно про экзорциста отца Пьера, Николай Михайлович мысленно нарисовал себе портрет старого, согбенного, морщинистого и крайне мрачного священника, которого ничто мирское уже не могло не удивить, ни заинтересовать… Что касается Серова, то в его фантазии образ отца Пьера мало чем отличался от того, что выдумал для себя Артемьев. Однако, жизнь, впрочем, как это и происходит в большинстве случаев, вдребезги разбила все их представления.

Священник был облачен в черную сутану, с белым воротничком, а на ногах его сверкали черные, начищенные полуботинки. И он оказался далеко не старым, а, напротив, можно сказать, еще молодым человеком, лет тридцати восьми – сорока. Был высок ростом и держал свой стан очень прямо.

И хотя отец Пьер действительно был довольно – таки худощав, на его остром лице печати аскетизма, как и непреклонного воинствующего убеждения в собственной правоте, приятели не обнаружили. Напротив, оно выражало лишь искреннее расположение к гостям, но при всем том в уголках его больших глаз таилась едва заметная ирония.

Поздоровавшись с пришедшими, отец Пьер внимательно оглядел Арно с ног до головы.

– Все нормально? – озабоченно спросил он. Как съездили?

– Конечно же, все ненормально, – ответил Готье, которому нельзя было отказать в тонком чувстве юмора. Тот тип, который устроил кровавую баню в России, сейчас во Франции.

– И?.. – отец Пьер вопросительно посмотрел на Арно.

– Мы хотели бы посоветоваться с вами, – пояснил его собеседник.