– О Великая Мать-Ящерица, – говорит второй зантеро. – Барабаны бьют в твою честь, их звук угасает и возвращается, точь-в-точь как ты, умирающая и воскресающая. Во имя смерти и воскрешения я прошу твоей помощи. Пусть твои дети придут к нам, пусть принесут нам то, о чем мы тебя молим, пусть укажут путь тем, кто стоит перед нами.

Его дребезжащий голос пугает Марину – говорит как будто не молодой человек, а дряхлый старик.

– О Великая Мать-Ящерица, – вступает женщина. – Мы прогнали солнце с небосвода, мы погрузили мир во тьму, чтобы ярче горели огни, зажженные в твою честь. Во имя негасимого огня, во имя моих детей и твоих детей я прошу твоей помощи. Пусть дочери твои придут к нам, пусть отдадут нам то, что могут отдать. Пусть прольют свой нектар, пусть вручат нам ключ, пусть откроют проход для тех, кто пришел к нам за помощью.

Когда женщина замолкает, одна ящерица выбегает на свет и замирает у лежащего в пыли цветастого края подола. Женщина нагибается и двумя пальцами бережно берет ящерицу за хвост. Та поворачивает голову, словно хочет рассмотреть получше, кто ее держит, а потом резко вырывается и исчезает во тьме.

Хвост остается в руках у женщины.

Другая ящерица подбегает ко второму зантеро, и еще две – к сенёру Хуану. Оставив в руках колдунов свои хвосты, все они убегают обратно в темноту.

– Мы благодарим тебя, Великая Мать-Ящерица, – по очереди произносят зантерос, а потом Хуан говорит Нике:

– Иди ко мне, юная ученица, умеющая видеть. Ты пойдешь первая.

Ника переступает через плошку, и Марина не видит, что делает с Никой зантеро, только слышит, как та слабо вскрикивает – скорее от неожиданности, чем от боли. Затем женщина делает Марине знак приблизиться.

Марина шагает к женщине, чует мускусный, пряный запах. Женщина расстегивает Маринину рубашку на животе и что-то бормочет. Проворные руки находят пупок, скользят вниз и замирают в точке, о которой Марина уже слышала, – на два пальца ниже пупка.

Резкая боль – словно укол в больнице. Марина опускает глаза – на животе глубокая царапина, по краям набухают капли крови. В руках у женщины-зантеро ящеричный хвост – видимо, им она и сделала надрез. Женщина прижимает хвост к ране – той стороной, где прежде он соединялся с телом ящерицы. Пальцы сжимаются, и в рану впрыскивается что-то едкое. Рану жжет, и Марина вздрагивает, словно притронулась животом к раскаленной плите.

– Можешь сесть, – говорит женщина, и Марина опускается на землю.

Ее друзья тоже сидят у ног зантеро.

– Дети Матери-Ящерицы вручили нам ключ, – говорит сенёр Хуан. – Мы открыли дверь и смазали нектаром петли. Очень скоро вы отправитесь туда, куда хотели… туда, где нет ни людей, ни богов, туда, где нет формы. Запомните главное: только тот, кто помнит себя, сможет вернуться.