– Ты не хочешь угадать мой вопрос, – говорит Орлок, – тогда я спрошу прямо. Где твои друзья? Гоша, Лёва, Ника… Марина?

Марина! Имя вспыхивает даже сквозь боль.

– Наверное, у себя дома? – говорит Майк. – В Заграничье?

– Не ври мне, мой мальчик, – Орлок нависает над столом. – Не смей мне врать!

Майк не отводит глаз от иглы, только чтобы не видеть рук Орлока, а потом слышен щелчок – это ножницы, серебряные ножницы, открываются и закрываются у самого лица.

– Мне кажется, ты не разобрал вопрос, мой мальчик, – шепчет Орлок и двумя пальцами берет Майка за мочку. – Мне кажется, тебе надо проверить слух.

Щелк. Щелк. Совсем близко… опять щелчок, запах горелой шерсти, Орлок отпускает ухо и показывает Майку дымящийся клок волос.

– Видишь? – говорит он. – Это волосы. Они горят от одного соприкосновения с серебром. И твоя плоть тоже будет гореть. Поэтому скажи мне как любящий сын любимому отцу – где они? Где твои друзья?

– Они не друзья мне, – говорит Майк. – Я не видел их сам не знаю сколько.

– Как плохо врать, – тихо, почти с нежностью говорит Орлок. – Ты же был с ними в Главном парке. Вы же полпарка разнесли! Вы же отбросили вглубь целый отряд моих ищеек! И ты никого не видел, да? Не видел?

Резкая боль – это Орлок прижал ножницы к правой щеке.

– Кончай орать, – говорит он, и лишь тогда Майк слышит, что кричит. – Кончай орать и скажи мне, где они.

Боль вспыхивает в голове, в левом плече, во всем теле. Ожог на щеке посылает привет обожженному плечу…

– Где они? – повторяет Орлок. – Где Гоша? Где Лёва? Где Ника? Где Марина?

Марина! Она во дворике, где, наверное, уже начался Зантерикос. Там Марина обняла меня, поцеловала и назвала красивым, умным и смелым. Что бы отец со мной ни делал, я не скажу ему, где она!

– Думаешь, ты долго выдержишь? – говорит Орлок. – Ты же трус! В детстве ты терял сознание от ужаса, стоило мне только пригрозить! Посмотри, посмотри, сколько здесь инструментов!

Орлок обводит рукой стол – и длинная серебряная игла снова вспыхивает на правом краю.

Орлок кладет ножницы и берет катушку с серебряной нитью. Отрезает кусок дюймов в десять, натягивает между пальцев, придвигает к лицу Майка.

– Смотри, какая прелесть! Простые вещи – для допросов самые действенные. Эта нить пройдет сквозь твою кожу, как раскаленный нож. Сквозь кожу, сквозь мясо, сквозь кости. Посмотри, как просто, – Орлок то ослабляет, то натягивает нить. – Можно обмотать ее вокруг пальца, немножко затянуть… и – оп! – пальца не будет!

Орлок нагибается над левой рукой сына, но правой Майк успевает схватить длинную иглу. Что есть силы сжимает в кулаке, чем сильнее боль – тем сильнее сжимает, а потом отводит руку назад и наносит удар…