– Это правда, – говорит Лёва. – Он нас всех любил.

– А если бы не эти… перемены, – говорит Гоша, – вы бы по-прежнему виделись только на Станции.

Это да. Марина до сих пор с дрожью вспоминает те месяцы, когда они с Левой встречались только в стационарных областях Межграничья. Хорошо еще, что она легко доставала пластырь – у дяди Коли, а потом у Тимофея Фармера, в НСИ ТГП, Институте Трансграничного Перехода, созданном в рамках глобальной «перестройки Границ», затеянной Учреждением. Интенсификация трансграничной торговли, как и предсказывал Вольфин, ослабила Границу до такой степени, что несколько месяцев назад Лёва смог покидать Межграничье – сперва на несколько минут, потом на полчаса, час, два…

Сегодня Лёва здесь уже несколько часов – и ничего, нормально, идет рядом, ест фисташковое мороженое, никуда не исчезает.

Со своим банановым Марина уже разделалась и теперь с хрустом доедает рожок.

Всякий раз жалко, когда мороженое кончается.

От метро они поднимаются на обзорную площадку Голубиных гор. Сегодня там полно народу: погода отличная, да еще и выпускной в школах. Яркое солнце в синем небе, июньская свежесть зеленых листьев, тут и там – счастливые парочки.

Как все-таки хорошо смотреть на влюбленных, когда Лёва рядом! А то ведь было… вон, полгода назад встретила Майю и Вольфина, увидела, как они целуются, и страшно разозлилась. Мол, как же так! Майя ведь говорила, что любит Лёву, а сама! Марине потом самой смешно стало: зачем ей влюбленная в Лёву Майя? Пусть гуляет с Вольфиным, они такие трогательные вместе: Майя низенькая и круглая, а Вольфин – худой и длинный.

Рассказала потом Лёве, он тоже посмеялся. Ну и порадовался за них, конечно.

Гоша рассказывает смешную (как ему кажется) историю про экзамен, который сдавал на прошлой неделе. Забавно: из них четверых один Гоша закончит институт – если, конечно, к осени Граница не ослабнет настолько, чтобы Лёва смог вернуться на матмех. Впрочем, сам Лёва говорит, что ему отлично подходит метод Вольфина – не ходить на лекцию, а прочитать в книге.

Марина слушает Гошу вполуха, а сама рассматривает прохожих. Вроде бы люди одеты по-другому. Во всяком случае, мертвых вещей явно больше. А какой скандал закатила Рыба в седьмом классе, когда Марина пришла в школу в мертвых джинсах! Сейчас, наверное, Рыба уже так не вопит. Точнее, вопит так же, но на другие темы.

Как все меняется, думает Марина. Похоже, мир, который мы знали, подходит к концу. И, кажется, мы все приложили к этому руку. А ведь мне всегда нравилось, как мы жили, я никогда не хотела изменить мир или разрушить Границу… я ведь не Ника.