Как раз когда они вышли на палубу D, прозвучал сигнал, предупреждающий о наступлении невесомости. Все трое только и успели схватиться за перила, чтобы не уплыть в разные стороны.

«Рогатка» развернулась, их вдавило на миг во внешнюю стену коридора, а затем движение возобновилось, и Грегорович сообщил:

– Стыковка через восемь минут.

Кира чувствовала, как приближается вражеское судно: расстояние быстро уменьшалось, и соответственно усиливался исходивший оттуда зов. Он отдавался глухой болью в затылке, постоянными помехами «внутреннего компаса». Им можно было пренебречь, но его нельзя было умерить.

Джоррус заговорил:

– Узница Камински…

– Наварес. Мое настоящее имя – Наварес.

Энтрописты переглянулись. Веера сказала:

– Мы в полном неведении, узница Наварес, как и…

– …все в нашем трюме.

– Куда мы…

– …летим и почему вы позвали нас.

– Слушайте. – И Кира коротко описала им ситуацию. Снова ей пришлось рассказывать о Кротком Клинке – такое впечатление, что скоро о нем будут знать все. Глаза энтропистов одинаково расшились от удивления, пока они слушали, но ее и словом не перебили. Кира завершила вопросом: – Вы согласны помочь?

– Сочтем за честь, – кивнул Джоррус. – Поиск знаний…

– …самое благородное занятие.

– Угу, – буркнула Кира. И – чего ей терять – переслала им результаты анализов, которые провел Вишал. – Вот, посмотрите, пока ждете. Когда убедимся, что на корабле медуз безопасно, мы вас позовем.

– Если вероятно столкновение… – проговорила Веера.

– Мы бы хотели…

Но Кира уже двинулась вперед и не расслышала окончания фразы. Она пробежала по узким коридорчикам и нагнала экипаж у воздушного шлюза по левому борту.

Посреди форкамеры высились Триг и Воробей, словно две металлические башни, каждая более двух метров ростом. Боевая броня – военного класса, насколько Кира могла судить: для гражданских не предусмотрены ракетные ранцы на плечах. Где «Рогатка» разжилась таким оснащением? Хва-Йунг крутилась рядом, пригоняя броню и безостановочно давая указания Тригу: