– И веди себя спокойно. Не скачи. Там места не хватит для резких движений, поранишься. Предоставь компьютеру делать всю работу за тебя. Тебе же легче.

Паренек кивнул. Лицо его было бледным, в бисеринах пота.

Его вид встревожил Киру. Неужели Фалькони направит мальчишку в разведку, где его могут подстрелить? Воробья – это понятно, но зачем же Трига?

Нильсен, Фалькони и Вишал хлопотали, составляя за спинами Трига и Воробья баррикаду из упаковочных ящиков. Эти ящики были достаточно велики, чтобы за ними спрятаться, – укрытие в бою.

Все члены экипажа, кому не досталась броня, – в том числе Хва-Йунг – надели скинсьюты. Механик подошла к Воробью и дернула за ее ранец так сильно, что сдвинула на ней броню – несколько центнеров, словно пушинку.

– Стой смирно, – пробурчала Хва-Йунг и снова дернула.

– Сама бы стояла смирно, – парировала Воробей, пытаясь устоять на ногах.

Хва-Йунг хлопнула ладонью по плечу Воробья:

– Айш! Нахалка! Уважай старших! Ты же не хочешь, чтобы у тебя в разгар боя отключилась энергия? А?

Воробей улыбнулась механику: ей, похоже, нравилась такая забота.

– Эй! – окликнула их Кира и указала на Трига. – Его-то зачем в броню одели? Он же еще мальчишка.

– Я не мальчишка! Через год мне будет двадцать! – запротестовал Триг.

Голос его был приглушен – парень как раз натягивал шлем.

Фалькони обернулся к Кире. На нем был черный матовый скинсьют (забрало шлема пока поднято), в руках капитан баюкал Франческу.

– Триг управляется с экзоскелетом лучше любого из нас. И уж конечно, в броне безопаснее, чем без нее.

– Пусть так, но…

Капитан нахмурился:

– Нам предстоит серьезное дело, Наварес.

– А военные? Они нам не помешают? Что вы им сказали?

– Сказали, что хотим снять трофеи. Их это не порадовало, но закон такое не запрещает. Не путайтесь под ногами. Позовем вас, когда будет чисто.