Кира, ошеломленная, зависла в воздухе у стены. Еще не покинувшие трюм пассажиры смотрели на нее с ужасом и откровенной враждебностью, но это ее не беспокоило. В ее голове потерявший сознание нумерист слился с Аланом, который истекал кровью в ее объятиях, а тем временем сквозь пробитые в стене отверстия со свистом вытекал воздух.

Она утратила контроль. Всего на миг, но за этот миг могла убить человека в точности так, как убила своих товарищей. И на этот раз нельзя свалить вину на Кроткий Клинок: она хотела причинить боль нумеристу, причинить ему такую боль, чтобы он не смел больше причинять боль ей. Кроткий Клинок лишь исполнил ее желание.

– Ты в порядке? – спросила Нильсен.

Кира не сразу смогла ответить:

– Ага.

– Пусть доктор посмотрит, что у тебя с лицом.

Кира осторожно коснулась лица и вздрогнула. Боль отступила, а нос был свернут набок.

Она попыталась выправить его, но Кроткий Клинок уже залечил перелом – не сдвинешь с места. Очевидно, чужь устраивало и такое тяп-ляп исцеление.

– Ох, черт, – пробормотала Кира, сдаваясь.

Придется заново ломать нос, чтобы его выпрямить.

– Подожди тут, – посоветовала Нильсен. – Так будет лучше, верно?

Кира молча кивнула и посмотрела вслед помощнице капитана, которая отплыла прочь, чтобы пронаблюдать за высадкой.

К Кире подошли энтрописты. Веера заговорила первой:

– Просим прощения, что причинили…

– …неприятности, узница. Это наша вина: мы сказали нумеристам…

– …что бесконечность множества целых чисел – всего лишь ступень в ряду других бесконечностей. Почему-то это противоречит их вере…

– …в Непревзойденное Число.

– Все нормально, – отмахнулась Кира. – Не переживайте из-за этого.

Энтрописты дружно склонили головы.

– По-видимому… – начал Джоррус.