– Да. Как ты ухитрился купить «Рогатку»?

Кожа под его глазами натянулась. Кира снова попала в больное место. Очень хорошо. Если ей придется рассказывать Фалькони о происхождении жутей, пусть, по крайней мере, он тоже поделится своими секретами. Не дождавшись ответа, она поторопила:

– Так что? Сдаешься – принимаешь – или повышаешь ставки?

Фалькони снова потер подбородок, щетина зашуршала под подушечкой большого пальца.

– Принимаю. Что случилось с твоей рукой? Как ты на самом деле ее потеряла? И не пытайся скормить мне ерунду, вроде той, что ты рассказала Воробью, – мол, тебя схватила жуть. Чтобы с тобой справиться, понадобилось бы с полдюжины бойцов в бронескафандрах.

– Это два вопроса.

– Это уточнение формулировки. Но если, по-твоему, это два вопроса, будет считать, что я просто… повысил ставку.

Кира проглотила саркастический ответ. Да уж, Фалькони не облегчал ей исповедь.

– Оставим так. Пошли дальше.

– Последняя карта, – невозмутимо заявил Фалькони и перевернул ее.

Король. Тринадцать.

Кира стремительно перебирала комбинации чисел. Следующая сумма семерок после тридцати пяти – семью шесть… сорок два. Одиннадцать плюс тринадцать плюс один плюс восемь плюс девять – ровно сорок два!

Кира позволила себе расслабиться, но тут заметила: а если прибавить два и пять, то получится еще семь. Сорок девять. Семью семь. Губы ее торжествующе изогнулись. Красиво получилось.

– Экий у тебя воинственный вид, – пробурчал Фалькони и выложил на палубу свои карты. Две тройки и семерка. – Но тебе это вряд ли поможет, как ни печально. Пять семерок.

Она предъявила свои карты:

– Семь семерок.

Взгляд Фалькони заметался между картами, он торопливо проверял ее подсчеты. На лбу у него проступила глубокая морщина:

– Новичкам везет.

– Этим и утешайся. Давай плати. – Она скрестила здоровую руку с увечной, весьма довольная собой.

Фалькони постучал пальцами по палубе, потом как-то стих и заговорил: