Она подняла заключённого, словно котенка, и, пока тот не успел опомниться, вцепилась ему в горло, чуть ниже уха. Мужчина попытался ее оттолкнуть, но уже через пару секунд обмяк и, побледнев, затих.

С ужасом Уильям наблюдал за дикой и быстро высасывающей кровь из мертвеца вампиршей, которую, такую нежную и хрупкую, он согревал прошлой ночью в постели. У неё не было ни черных расширенных зрачков, ни удлиненных пальцев с когтями, но ее прекрасные зеленые глаза в этот момент стали такими яростными и нечеловеческими, что он невольно отступил на пару шагов назад.

— Чудовище, — чертил со слезами на своем лбу знак Ямеса второй заключенный, — спаси нас, Ямес! О боги!

Через пару минут опустошенное тело упало на каменный пол, а распахнутые глаза мертвеца уставились на Уильяма. Йева, веселая и сытая, повернулась к изумленному рыбаку. Ее губы были окровавлены, а тонкая струйка крови медленно ползла по подбородку. Подобрав стекающие капли изящным пальчиком и отправив их в рот, Йева, покачивая бедрами, подошла к настороженному Уильяму и обхватила его шею руками. Тот смотрел на неё и не узнавал в этой демонице милую хрупкую девушку.

Приподнявшись на цыпочках, Йева томно вздохнула и нежно поцеловала Уильяма в губы.

Странное чувство… Складывалось ощущение, что он видел где-то уже нечто подобное и ужасное. В сознании всплыла картина, когда Вериатель перебила преследователей у озера. Уильям замер и сначала неловко ответил на поцелуй, но уже через пару мгновений настойчиво отодвинул девушку от себя, мотая головой. Та удивленно посмотрела на Уильяма, не понимая. Двое заключенных со смесью изумления и страха наблюдали за этим действом.

Йева чуть покраснела, смутилась и отступила на шаг.

— Да, я бываю и такая, Уилл, — тихо сказала она, когда осознала, как выглядит в глазах это весьма миролюбивого рыбака.

— Я понимаю, — последовал неуверенный ответ.

— Теперь твоя очередь.

Мужчины, притихшие от ужаса, завопили снова. Уильям побледнел. Теперь он находился в полном сознании, незамутненным диким голодом. Да, он хотел есть, да, запахи будоражили его, а клыки — неистово ломили, но убить стоящего перед ним человека в полной ясности ума оказалось выше его сил.

— Уилл, им все равно не жить, — Йева поняла нерешительность своего спутника и ласково погладила его пальцами по плечу.

Почуявшие сомнение деревенские бунтари закричали о пощаде. Уильям шатался, но, понимая, что если он откажется, то может нанести вред действительно невинным людям, сделал шаг вперед.

Крики стали громче.

— Чертово чудище, только подойди ко мне! — завопил бородатый и выставил кулаки. — Я тебе шею сверну, ублюдок!