Этого не может быть, думала я, глядя на призрачную улыбку, стывшую на губах сида, разливавшую холодок под кожей. Не может. Перемещаться во времени невозможно. Никому это не удавалось, хотя изучавших вопрос и пытавшихся было множество. О том, чтобы такое практиковали высшие фейри, я тоже не слышала.

Этого не может быть.

Как и твари, похожей на фомора, но им не являющейся.

– Три недели назад нам с тобой суждено было встретиться. И мы встретились – в той реальности, которой больше не существует. Я был молод – действительно молод, сущий ребёнок не только по нашим, сидовским меркам… Я выбрался в Харлер, дабы узнать, как живут люди и низшие фейри. Я вышел из прорехи меж мирами, что открывалась на холме рядом с Динэ. В той реальности ты и в семнадцать жила там, не в Мойлейце. – Он отвернулся; сид больше не шептал, но говорил так тихо, что шёпот листвы на ветру порой звучит громче. – Я не сразу решился пойти в людской город, в эту крепость из стекла и металлов, чуждых мне. И пока я колебался, в лес рядом с холмом забрела ты. Ты пела песню, что твоя мать узнала от твоего отца – нашу песню. Ты так не походила на людей, какими я их себе представлял… Ты была похожа на одну из нас, и в то же время – совершенно иной. И этого хватило мне, чтобы полюбить тебя… как мне казалось тогда, во всяком случае.

Я не сводила взгляда с его макушки: будто надеялась сквозь серебряные пряди рассмотреть его мысли и убедиться, что он не врёт.

– Я очаровал тебя. Мы заключили сделку, и ты показывала мне места, которые я хотел повидать в вашем мире. Когда я ощутил тоску по дому, но понял, что не хочу расставаться с тобой, я предложил тебе уйти со мной на Эмайн. Ты не пожелала покидать всё, что было у тебя здесь, и тогда я похитил тебя. – Он говорил ровно, неторопливо, так безучастно, будто рассказывал историю, не имевшую к нам никакого отношения. – Я уволок тебя в прореху силой. Заточил в одном из замков, принадлежавших моему роду. А когда понял, что ты никогда не смиришься со своей участью, вернул тебя обратно в Харлер. Но время в наших мирах течёт по-разному, и за тот месяц, что ты томилась в волшебной тюрьме среди облаков, в Харлере минуло восемьдесят лет. Твоя мать спилась от горя, потеряв дочь. Твой брат стал премьер-министром и принялся истреблять фейри. Он знал, что ты пропала из-за меня, и возненавидел таких, как я, и всех, кто хоть немного похож на меня. Он мечтал выжечь Эмайн и высших фейри огнём и мечом, а чтобы понять, как сделать это, мучил фейри низших. В конце концов его убили, и в людской памяти он остался кровожадным ублюдком. Вот что ты узнала, вернувшись в Харлер… Вот что заставило тебя повеситься. И напоследок пожелать, чтобы мы никогда не встречались.