— Как…

Пинок.

— ты посмел…

Пинок.

— принести мне…

Пинок.

— плохие вести?!

Пинок.

У ног Брегона корчился и захлебывался кровью гонец. Король пнул его в живот еще несколько раз, и только когда гонец взвыл, остановился.

— Ваше… Величество… умоляю…

Молчать! — Взревел Брегон. — Не смей говорить, пока я не дозволю!

Гонец сжался в комок, притянул колени к голове, обхватил голову руками и задрожал, ожидая решения властелина над душами.

Озлобленный очередной неудачей владыка рухнул в кресло, стиснул подлокотники и поник плечами. В последнее время гордый и красивый сын Теобальда сильно изменился. Царственность уступила место дряхлости. Бледное восковое лицо исчертили сети тонких морщин, на лбу залегла глубокая уродливая складка, в черных глазах все чаще полыхало зарево старческого слабоумия. Величие и стать молодого темного принца присыпало пеплом, жажда безграничной власти отравила его, а чреда неудач иссушила полное сил тело, — он словно постарел на несколько тысяч бескрайних эпох и стал болезненной тенью самого себя.

— Я пресыщен неудачами! Я истомлен ожиданием! Ты, ничтожество недостойное даже моего мизинца, пошел прочь!

Избитый гонец встал на четвереньки и попятился к двери, не поднимая головы. Когда дверь с тяжелым лязгом сомкнулась, из темного угла выступил главнокомандующий в роскошном серебре. Не замечая Гелегана, Брегон продолжал шипеть, как умалишенный:

— Два месяца! Два месяца они искали свиток в Эбертрейле. И не нашли! Лентяи! Чародей Алиан мертв! Его ученик Лекс ускользнул благодаря мерзавке-наемнице! Спросить совета у Видящего Камня я не смогу еще девять месяцев! От Охотника нет никаких вестей! — Брегон обхватил голову, венчанную платиновой короной, — Я слаб! Я бессилен! Лунный город скрыт от моего взора. Вот-вот завершится Эпоха Туманного Утра, а я не продвинулся к цели ни на шаг!

Рука короля невольно потянулась к груди и стиснула бериллонитовый медальон-уроборос. Прозрачный с оттенком мягкого серебра, он блеснул в свете хрустальных шаров, и пролился светом на руку сына Теобальда — руку, безжалостно сорвавшую его с убитого отца.

— Где ты? Где ты Иссиль Итин? Как отыскать тебя?

В Зале Аудиенций было пусто, тускло и холодно. Большой узорный камин молчал — огонь не разжигали неделю. По зеркальным стенам и потолку текли капли кружевной наледи, в углах разрастались паутинки пыли и льда. Плотно задернутые занавеси переливались металлическим ажуром изморози. Потолок вихрился снежным налетом. В больших стеклянных чашах плавали мертвые золотые рыбки. Брегон, не ценивший красоты и утонченности, превратил дворец в мрачную твердыню, лишенную света и роскоши королевского блеска.