— Верно, занят. Но за приглашение спасибо. Загляну, как-нибудь.

Шерл развернулся — в волосах блеснула серебряная лента, и удалился. И никто из светлых не узрел, в какой холодной ярости был воин с виду казавшийся тихим и равнодушным. Чего — чего, а пренебрежения к собственной персоне темные эльфы не терпели и считали страшным оскорблением, никогда не спуская с языка обидчику. Огр был осведомлен, потому каждый раз при встрече старался уколоть его побольнее, прекрасно зная, отвечать грубостью на грубость, милостиво принятый под крышу замка изгнанник не станет.

— Мардред, — хмуро бросил Люка, — к чему этот тон?

— Какой еще тон, кости Эвенна Белоокого? — Разозлился огр.

— Темный нам не враг. Оставь его.

— Конечно, не враг. Он всего лишь исчадие ночи, который чуть окрепнув, сбежит, а потом приведет сюда всю королевскую рать Эр-Морвэна.

— С чего вы взяли, что он так сделает? — Поинтересовался Эридан.

— Все темные одинаковы, мальчик. И попомни мои слова, они не меняются.

А из гостиной лилась печальная и горькая до безысходности песнь:

«Вой!

Волчий вой за стеной!

Под холодной луной!

Бродит стая волков,

Яд стекает с клыков!

Бой!

Ждет отчаянный бой!

Враг железом литой

Наступает с зимой!

Схватка с нашей судьбой!

Пой!