— Что? — Прошептал владетель Ательстанда немеющими губами, — это чистое самоубийство.

Шерл зло усмехнулся и хотел было ответить, но слитный вал колючего боярышника затрещал и с хрустом раздвинулся. Незнакомый державный голос произнес:

— Послушай его, юноша. Он абсолютно прав.

Со стороны леса вышел могучий эльф. От него исходил лунный свет и, казалось, само светило парило над его головой. В полуснеге волнистых волос, вьющихся по спине, трепеталась черная лента с золотом. На серебряном поясе в форме дубовых листов поблескивал льняной мешочек. Пришелец точно парил над землей, и в то же время опирался на тонкий посох, покрытый блестящей выбивкой.

Остин схватился за На-Эн. Однако, незнакомец статно поклонился, намекая, что пришел с миром.

— Приветствую вас, путники. Мое имя Ноэл Песнь Скорби. — И дальше обратился к Габриэлу, — Свет тебе, идущий по лезвию бритвы. Я искал тебя три дня.

Габриэл плавно обернулся и Песнь Скорби схватился за сердце:

— О, чудо из чудес. Одно лицо с владыкой.

* * *

— Прижизненных портретов Лагоринора не сохранилось, а после его кончины нам стало не до этого, — вздохнул Песнь Скорби, всходя на пологий склон, усыпанный светло-лиловыми лепестками душицы.

— Рад, что напомнил вам Верховного короля, но не понимаю, как это поможет в грядущей войне. — Хмыкнул Габриэл.

Песнь Скорби торжественно кивнул.

— Терпение.

И поднялся на старый мост. Внизу бежал ручей, справа розовели поля, облитые всходящим солнцем, слева торчали елки и сосны. Песнь Скорби глянул вперед, на гладкое, белое полотно лесной дороги и двинулся дальше.

— Осиротев, наш народ впал в смятение. Мы утратили мудрость и погрузились в бессмысленный спор о том, кто должен занять место правителя.

— Мы помним горькую историю нашего народа, — вмешался Остин, шагая справа. — За смертью Верховного короля пали и четыре его брата-убийцы — Повелители Стихий. Высокие эльфы спорили много веков, но так и не нашли замены Лагоринору. Сам он, как и его братья, не оставили прямых наследников. Это привело единый народ к расколу.

Песнь Скорби покачал головой, вид у него был угрюм и задумчив. Он сосредоточенно провел рукой по волосам. Его грации и красоте можно было только позавидовать, и от того его юные спутники искренне недоумевали зачем молодому мужчине посох старика.

— Да, — начал он. — Летописи гласят, что однажды в Гелиополь пришел незнакомец и внушил братьям Лагоринора, будто Блистающий несправедливо носит корону Всевластия, не делясь этой силой с равными по крови. После этого Повелители Стихий воспылали к Лагоринору черной завистью и задумали его убить. В час смерти Лагоринор проклял того, кто вложил стихийные клинки в их руки и… на этом письмена всех летописей обрываются. Стражи Семи Хрустальных Пик намеренно утаили всю правду. Они сделали это для того, чтобы защитить Неугасимую Звезду. Ибо, как вы помните, после проклятия Лагоринора она изменила вид и не досталась незнакомцу.