Когда скалистые хребты нависли надтреснутыми башнями, затемнив луну и звезды, арфист остановился. Габриэл прошел сверх того три шага и тоже замер. Впереди чернел узкий подгорный проход с крутыми, полированными как зеркала склонами. Они вздымались в облака и грызли их драконьими клыками. Слева, много миль на запад простиралась пыльная долина, затопленная туманом. Справа разверзался бездонный провал. Из холодной пропасти доносились глухое ворчание ночных демонов; из низин и глубоких ущелий им отвечали песни голодных шакалов.

Чуть слышно вздохнув, Габриэл развернулся. Тени скал скрывали его лицо и Ноэл не мог видеть эмоций воина. Слышал только голос, а он, как и всегда, был уверен и тверд. Старший маршал никогда не был склонен к беспочвенным страхам, он умел командовать и любил покорять. Таким он был раньше — таким останется до последнего вздоха.

— Передай моим… — он задумался, подбирая слова и понял, что имеет право их так назвать, — моим друзьям… — шерл вновь замолчал, слушая, как ветер поет панихиды израненной земле и погибшему свету, — я благодарен им за то, что помогли мне понять, кто я есть.

— Передам, — пообещал Ноэл, его голос дрожал. — Удачи.

Габриэл накинул капюшон и решительно шагнул во владения Теней.

* * *

Пламя приятно согревало озябшие руки. Но не могло согреть душу.

В темноте носились дымные смерчи и пылевые облака. Над крутыми гребнями и каменистыми равнинами метались туманы. В небе свирепствовали тучи, поглощая бледное сияние умиравшей луны. Снежные хлопья и вулканический пепел опаляли все, чего касались режущими как осколки краями.

— Проклятое место, — прорычал наемник (говорили на всеобщем — приказ начальника лагеря), черный гоблин из Горгано по прозвищу Буйная Голова.

Он сидел у пугливого огонька и озирался вокруг. По опаловой коже лба и щек стекали крупные капли пота. Толстые пальцы в мозолях нервно подрагивали. Его устрашали не столько удушливый смрад и пламенный ветер, сколько нетленное зло, притаившееся в тенях кривых скал и бездонных оврагов.

— Будь проклят тот день, когда я откликнулся на зов Его Величества Брегона, — не унимался он. — Тупица! Как я мог довериться темным эльфам!

За соседним костром сидел орк из Фаруха. Голубокожий вояка протянул ноги ближе к костру и бросил на Буйную Голову угрюмый взгляд. Шлем с берилловыми рогами, сдвинутый на затылок, блеснул следами множества боев, плащ грубой выделки съехал с мощного, мускулистого предплечья, обнажив металл кольчуги.

— Чудовищное место, — снова прорычал Буйная Голова.

Издали послышалось дикое ржание, звон упряжи и грозные вопли, бьющие по ушам. Звуки неслись со стороны полосатых палаток ажинабадцев и орков-степняков.