Ну все, подумал Увертюр, мы его потеряли — пропал наш бедный Глиццерин Пшикс. Любому другому главному режиссеру положено было нахмуриться и надуть щеки, но Увертюр ухмыльнулся. Правда, щеки все-таки надул, отчего лицо превратилось в улыбающийся воздушный шарик.

— Ну, как знаете, — проговорил Увертюр, с трудом встав — живот утяжелился съеденным на свадьбе, и теперь перевешивал больше обычного. — Тогда я со всеми прощаюсь…

— Подождите, — спохватилась Октава, — мы вас проводим.

— Я не настолько пьян, — захохотал режиссер, — чтобы не найти дверь.

— Нет, просто это как раз хороший шанс… прогуляться. Мам, ты не против?

Мадам Крокодила вынырнула из дремы, одобряюще кивнула, пробормотала что-то невнятное и вновь заснула — теперь, после свадьбы, можно было с чистой совестью отдохнуть, даже без нового мужа.

Крокодила младшая и Пшикс вышли из дома, попрощались с Увертюром, который, хоть и ворчал что-то, тряся животом и пылая рыжими бакенбардами, все время как-то ехидно улыбался, словно ему в рот запихнули банан, растягивающий улыбку.

Октава и Глиццерин решили сделать то, что собирались — прогуляться. К тому же, на улице уже почти окончательно стемнело, на небе проступали веснушки-звездочки, а магические фонари постепенно зажигались, чтобы дать бой мягкой темноте.

Гуляли они долго, с удовольствием втягивая постепенно остывающий воздух до тех пор, пока чернильное небо не раскрыло свои глаза и не кинуло на них холодный взор созревших звезд. Тогда Глиццерин, уже окончательно захмелевший от такой хорошей и спонтанной прогулки, деликатно заметил:

— Уже поздно. Тебе, наверное, пора?

Октава пощекотала его взглядом.

— С чего ты взял? — не поняла она.

— Ну, по-моему, мы и так выбились из твоего графика, а сейчас уже ну совсем поздно. Да и это, наверное, неправильно.

— Нет, как раз это — правильно, — совершенно неожиданно ответила девушка. — А график… ну и ладно, от одного дня ничего не случится. Да и он, надо сказать, был дурацким, график этот.

Она немного помолчала, пока они шли по уже давно уснувшей улице, где тут и там бешеными призраками носились неуловимые, даже неощутимые сны, глюча разноцветными красками и затекая в окна, а через них — в головы.

— Знаешь, — продолжила девушка, — мне вообще кажется, что все, что мы делаем сейчас, наоборот очень правильно.

— Уверена? — на всякий случай решил уточнить Пшикс. Когда работаешь пиротехником, привыкаешь проверять даже самые базовые вещи, чтобы ничего ненароком не рвануло.

— Скажи, тебе хорошо?

— Да.

— И мне тоже, — улыбнулась девушка, поправляя светлые кудри. — А значит, все точно правильно…